Словоплёт

Ни подписи, ничего. Но эта характерная «р». Ни с каким другим почерком не спутаешь.

Передача дел и сборы заняли не так уж много времени, как Сантинали опасалась. Вот только улик с собой пришлось брать несколько телег. Контрабанда, документы, да ещё и арестованные — почти половина прошлого управляющего состава Твердыни, одними Лартом и Сагри дело не ограничилось.

Было интересно наблюдать за Шаной — всю дорогу она вертела головой во все стороны, как ребёнок, которого впервые взяли с собой на ярмарку. Каждый новый посёлок, городок, да даже просто станица, вызывали у неё нездоровый интерес и блеск в глазах. Она прислушивалась о чём говорят люди и Сантинали часто замечала, как та беззвучно шевелит губами, видимо, повторяя услышанное. Ещё до отъезда ша обзавелась нормальной одеждой и обувью. Целый гардероб нарядов тёмных тонов, и Сантинали была уверена, что, буде её воля, даже исподнее было бы у ша чёрное. Единственное, что теперь немного печалило колдунью: Шана в обычной человеческой одежде выглядела, как мужчина. Держалась в седле, как мужчина, и даже ложила руку на пояс, где по идее должен быть меч, чисто мужским движением. Но вместо ножен ша носила маленький мешочек с речной галькой, а на предложение подобрать клинок сказала, что лучше сделает это в столице, где выбор получше. Мол, де, ничего из увиденного ей пока что совершенно не понравилось. Тяжёлый зимний плащ отороченный мехом скрывал болезненную худобу ша и делал её ещё более похожей на сурового воина, и только лицо не вязалось с этим образом — со слишком мягким выражением, никогда не ведавшее лезвия бритвы, с огромными вишнёвыми глазами. Будто бы голову приделали не к тому телу. Главное — не встречаться с ней взглядом, а то и не заметишь, как поседеешь. И ещё эти удивительные золотые волосы… Да большая часть красавиц столицы удавилось бы за такую косу. Сантинали вздохнула. Её колдун был одной сплошной загадкой. Когда они доберутся до Рощи, первым делом она отведёт его к учителю Тео. Пусть посморит, поговорит. Может, сможет понять кто и что ша такое. А может, действительно где-то в старых трактатах сохранились записи о ша.

Всё шло хорошо, пока они не въехали в столицу. Только их небольшой отряд пересёк черту города, как ша начала дрожать, бледнеть и зеленеть. Она прятала глаза, не смея поднять взгляда и втягивала голову в плечи, словно пытаясь стать меньше и незаметнее. Для путешествия верхом её хватило буквально на несколько кварталов. В конце концов Роэль спешился и постучал в дверцу кареты:

— Моя госпожа, не будете ли вы против взять Шанарана к себе? Мне кажется он не может больше ехать верхом.

— Что случилось? — Сантинали отодвинула шторку с окна.

— Колдуну плохо.

И действительно, ша сидела на коне, словно больной промокший воробей: нахохлившаяся и крепко зажмурившаяся. Сжавшаяся и жалкая.

— Плохо?! Шана?! Что случилось? — колдунья уже была рядом с лошадью помогая ша спуститься на землю, но то даже глаз не открыла. Всё так же жмурясь, она наощупь добралась до кареты: за одну руку её держал капитан, за другую королевна. Оказавшись внутри она тут же вжалась в угол и просидела молча остаток пути до самого дома. Сантинали видела мелкие бисеринки пота, выступающие на лбу ша, беззвучно шевелящиеся губы и пальцы, судорожно сжимающие один из речных камешков. Глаза беспокойно двигались за крепко закрытыми веками, словно ша видит какой-то жуткий сон. Но что произошло? Она отравилась за завтраком? Или столицу окружает какая-то защитная магия так сильно подействовавшая на Шану? В доме ей не стало легче. Вместо того, чтобы походить вокруг, познакомиться со всеми, хотя бы лечь отдохнуть, ша забилась в самый дальний угол в отведённых ей комнатах и так там и просидела до самой ночи закутавшись в плащ по самый нос. Вечером вернулся из дворца слуга:

— Аудиенция назначена на послезавтра, одиннадцать утра.

Королевна кивнула, отпуская его. Что ж. У неё есть один день, чтобы привести колдуна в чувство перед встречей с королём. Но как? Что она может сделать, если он даже разговаривать с ней не хочет?

Утром стало немного полегче: Шана спустилась в столовую к завтраку, но выглядела при этом ужасно. Шарахалась от каждого шороха, а тёмные круги под глазами явно указывали на то, что ночью она совсем не спала. Уж не боится ли она?! Но чего? Или кого? Вряд ли за прошедшие столетия хоть кто-то из её врагов выжил. Но тогда в чём дело? Похоже, назначать встречу с учителем Тео времени нет — они поедут в школу сегодня же. Может, удастся пересечься с ним просто так? Хотя заявиться без предупреждения… Но учитель был буквально последней надеждой Сантинали. Уж он наверняка должен что-нибудь придумать.