Сложение сил

— Звать на помощь через астрал бессмысленно, ведь тут кроме нас больше никого нет, а я могу сражаться! — Сбросила ведьмочка его руку, недовольно вздернув носик. Вернее, обладающее односторонней прозрачностью хрустальное забрало зачарованного шлема, который Олег специально для неё купил в одном из лучших магазинов Владивостока. Обычно девушка предпочитала его снимать, поскольку дышать внутри металлической скорлупы было тяжеловато, да и прическа мялась, однако после начала боя данная деталь обмундирования словно сама собой заняла положенное ей место. — Или ты забыл, что в боевой магии превосходишь меня только размером резерва, а мое оружие стоит дороже, чем десяток абордажников вместе со всей их амуницией?!

— Ладно, пошли, но только держись позади меня, — не стал спорить Олег, поскольку уже слышал не просто стрельбу, а лязг железа и крики, доказывающие, что дело успело дойти до рукопашной. Вдобавок, пусть он и не желал рисковать своей супругой, однако её слова имели смысл. Зачарованные латы, комплект боевых артефактов и личные магические навыки делали из Анжелы грозного бойца, от которого сам чародей всего лишь пару лет назад и убежать бы, наверное, не смог. Сражайся они с каким-нибудь преступным огребьем, у которого из оружия лишь ржавые ножи, дубинки и пара стареньких обрезов, ведьмочка бы без проблем единолично разогнала целую сотню подобных вояк, а может и все полторы. Жаль только надеяться на низкую квалификацию кащенитов не приходилось, ведь летучая кавалерия традиционно являлась элитным родом войск в силу своей дороговизны и малочисленными по сравнению с рядовыми пехотинцами. — Но если тебя вдруг убьют, из принципа изучу высшую некромантию и заставлю самой объяснять Игорю, как так вдруг получилось!

Последние метры пути на верхнюю палубу, ставшую основным местом боя, оказались преграждены неожиданной помехой в лице разлегшегося прямо поперек коридора Стефана, барахтавшегося в целом озере какой-то вязкой слизи цвета молодой весенней листвы. И судя по тому, с каким трудом аномально сильный толстяк заставлял покрывавшую его зеленоватую жижу хоть чуть-чуть колыхаться, обычный человек в этой ловушке вообще застрял бы намертво. Возможно, в прямом смысле намертво, поскольку сложно дышать, не шевеля грудной клеткой. Правда, тому, кто атаковал Полозьева этим необычным заклинанием пришлось куда хуже, и уже неважно, кто из присутствовавших здесь же кащенитов нес ответственность за данные чары: две покрытых инеем и наледью фигуры, ныне представляющие из себя лишь насквозь промороженное мясо, стоящий в уголке обладатель костяных доспехов, которому не давал упасть пришпиливший тело к стене двуручный топор или бедолага, используемый потомственным сибирским охотникам как подставка, чтобы хоть немного приподняться над поверхностью рукотворного болота. Как именно выглядел последний сказать было сложно, поскольку ныне того полностью и целиком облепила вязкая жижа, однако слабо подергивающиеся латные сапоги представляли из себя толстые хитиновые пластины, словно обтекшие человеческую ступню.

— Гидромантия на эту дрянь не действует, — натужно выдохнул Стефан, вновь напрягая все силы, чтобы отвоевать у зеленого болота хоть пару лишних сантиметров. Нельзя сказать, чтобы у него совсем ничего не получалось, однако своими силами толстяк бы освободился аккурат к концу абордажа…Ну, если бы никто не заглянул внутрь и не толкнул его обратно в цепкие объятия липкой жижи. — Сожги её!

— Есть идея получше, — чародей решил воспользоваться драгоценными моментами форы, которую сейчас для него выигрывал отчаянно сражающийся с врагами экипаж и подготовить один из самых серьезных козырей в своем арсенале. По воле мага в полуметре перед его раскрытой правой ладонью стала концентрироваться собираемая из окружающей среды некроэнергия, причем сгусток её соприкасался с поверхностью зеленой лужи, уничтожая непонятную субстанцию едва ли не на атомарном уровне. А заодно проедая дырку в полу. — Ты в каком углу винтовку то свою посеял, не сломать бы её ненароком…

— Не поверишь, отобрали её у меня! Какой-то берсеркер отобрал, у которого пена разве только из ушей не лилась, во всяком случае, со штанов у урода точно чего-то капало… — Не слишком быстро, но процесс освобождения Стефана все же шел, поскольку с уменьшением количества липкой дряни толстяк получал все больше и больше свободы движений. И первым его действием после того, как он сумел подняться на ноги, стал удар сапогом по шее служившего ему подставкой кащенита, который все трясся и трясся в агонии, не желая умирать окончательно несмотря на надежно залепившую органы дыхания жижу. Однако после треска сломавшихся позвонков тело его замерло, а аура принялась постепенно угасать. — И как дубинкой по стенам ей принялся лупить, прежде чем обратно на палубу выскочить…Если погнет ствол — убью придурка. Нет, ну то есть я его и так убью, но если погнет, приложу все силы, чтобы сделать это особо мучительным способом!