Сложная любовь

— Да, мам, помню, — ответила Галя. Сама не зная почему, она вдруг похолодела, словно эта давняя история могла иметь к ней какое-то отношение.

— Да, и вот Маша написала Павлику письмо, может быть даже не одно, а несколько. И Левин похвастался Вике — что-то вроде того «вот ты меня не любишь, а другие пишут мне такие письма, что…» ну и так далее. А Вика Смирницкая заставила его отдать ей эти письма.

— Как отдать? — удивилась Галя.

— Не знаю как, но заставила.

Галя уже сама ясно представляла, как это было. Вика со своей обычной улыбкой говорила Павлику, что не верит во всю эту историю, Павлик горячился, клялся, что говорит правду, а Вика все посмеивалась над ним, пока он сам не вынул откуда-то эти письма и не протянул их Вике — мол, читай, я не вру!

— Заставила отдать, — продолжала мама, — а сама пустила их по классу. Представляешь, какой ужас!

Теперь Галя хорошо вспомнила Машу Корнейчук — белобрысую полноватую девочку, переведшуюся в другую школу в середине девятого класса. Почему-то она запомнилась Гале непрерывно краснеющей. Каким, наверное, кошмаром обернулась для нее вся эта история!

— Я и не знала, что Левин такая сволочь! — в сердцах сказала Галя.

— Просто маленький был. Я думаю, — продолжала Ольга Николаевна, — ему честно казалось, что машины письма такие красивые, что нет ничего страшного, если он даст почитать их Вике. К тому же, он был в Вику влюблен, а тот, кто любит, всегда приукрашивает своего любимого.

— Не знаю, как он мог так обмануться в Вике. Всем же было ясно, какая она…

— Да, — согласилась Ольга Николаевна, — Вика всегда была девушка с характером. И, к сожалению, без совести.

Галя видела, что мама уже устала и хочет спать. Она отвела ее в ванную — после той роковой аварии Ольга Николаевна передвигалась с трудом, — поправила ей постель и, пожелав маме спокойной ночи, погасила свет.

После этого Галя прошла в ванную, разделась и включила воду. Как всегда принимая перед сном душ, она вспоминала прошедший день, стремилась разобраться в своих чувствах. Привычка эта, которую воспитал в ней ее отец еще в школе, осталась у Гали на всю жизнь и сильно помогала ей. Подставляя сильным струям воды свое крепкое тело, Галя пыталась понять, отчего вдруг испортилось у нее настроение. День в целом был неплохой. Она успела поговорить с мамой, чего давно уже не случалось, получила в свое распоряжение перспективное дело о расселении коммуналки, интересно провела вечер…

Она вспомнила Михаила, представила его сильные руки, широкие плечи, такую странную улыбку и зеленые, как из толщи воды смотрящие, глаза. Приятная дрожь пробежала по ее телу. На секунду ей показалось, что Михаил нежно положил ей руку на грудь. Тяжело дыша, полуприкрыв глаза, Галя вытянулась под струями воды и облизала губы, словно надеясь снова ощутить жгучую сладость прощального поцелуя.

Но внезапно воспоминания, потревоженные разговором с мамой, опять предстали перед ней. Галя вспомнила, как однажды застала Машу рыдающей на чердаке школы. Она хотела утешить ее, но Маша вырвалась и убежала. Как раз на следующий день Галя заболела и месяц не ходила в школу, а когда вышла — Маши в классе уже не было. Только теперь, спустя почти десять лет, Галя поняла, свидетельницей чего она стала. Нет, не зря она никогда не любила Вику, не зря!

Но теперь и она сама может оказаться в столь же смешном положении! Смешном? Галя выключила воду и села на край ванной. Нет, глупом, трагическом, непереносимом! Страшная догадка обожгла ее мозг — а что, если сегодняшняя встреча с Михаилом тоже подстроена Викой? Тогда все становится на свои места — и постоянная улыбка, и спокойная уверенность Михаила в себе: все находит свое объяснение! Конечно, Вика не могла простить ей вчерашнего триумфа и придумала коварный план мести! Но нет, она просчиталась! Галя не будет бегать за Михаилом, писем ему писать — тем более. Она не Маша Корнейчук, все-таки, и ей уже не пятнадцать лет!

Галя резко встала и начала вытираться. Постепенно в ней закипала ярость, злость на Вику и Михаила, но больше всего — на саму себя. Как она могла так обмануться?! Ведь у нее всегда хватало ума не связываться с Викой, а теперь — что она наделала! — весь вечер провела с ее молодым человеком! Да еще и художником! А художники — известное дело! — мастера самых жестоких розыгрышей, про это она достаточно наслышана! Тоже мне — художник! Интересно, кстати, что он рисует? Пейзажи? Зверюшек? Или голых женщин, чтобы продавать на Арбате?

Ну ничего страшного пока еще не случилось. Сходили разок в Планетарий — и достаточно. Больше она на этот крючок не попадется.

Галя надела халат и вышла из ванной. Она прошла на кухню и достала из холодильника крем. В этот момент ее взгляд упал на кухонный стол. На нем лежала оставленная ею во время разговора с Антониной Ивановной связка ключей. В отверстии брелка все еще лежала свернутая бумажка с телефоном Михаила. Решительным движением Галя выхватила ее и тут же разорвала.

Все. Пусть он не надеется, что она как девочка будет звонить ему. Этого они с Викой от нее не дождутся.