Сложная любовь

— Мне не за что тебя прощать, — ответил Миша, — наверное, я произвожу впечатление такого мужчины, которого можно сначала послать на ровном месте, а потом — прийти как ни в чем не бывало.

— Нет, Мишенька, нет!

— Я тоже говорю — нет, — жестко сказал Миша.

Слезы полились из галиных глаз.

— Я думаю, нам с тобой лучше расстаться, — сказал он, — я вижу, мы не созданы друг для друга.

— Нет, — Галя кинулась Мише на грудь, — нет, мой любимый, не говори так! Я никого, никого не любила, кроме тебя, ты мой, мой единственный!

Миша молчал и вдохновленная его молчанием Галя продолжала:

— Прости меня, я вчера и так была сама не своя из-за этой истории, а тут я вас увидела… и черте что подумала.

— Кого — нас? — уже более теплым тоном спросил Миша.

— Тебя и Оксану, — всхлипывала Галя, — я просто приревновала тебя к ней.

Внезапно Миша обнял ее. До галиных изумленных ушей донесся его смех.

— Боже мой, — сказал он, — ты меня приревновала?

— Да, Мишенька, да. Прости меня.

— Как ты могла подумать, что мне нужна другая женщина, когда у меня есть ты? — спросил он, нежно заглядывая ей в глаза.

Галя только тихо всхлипывала в ответ.

— Я люблю тебя и мне не нужен никто кроме… — голос его пресекся, — кроме тебя.

— Как хорошо, Мишенька, как хорошо, — прошептала Галя, прижимаясь к нему.

Они стояли обнявшись, и весь мир будто умер для них. Постепенно губы их сблизились и страсть захлестнула их горячей волной.

Вечерело и сумерки спустились на город. В широкое окно свободно лился холодный голубоватый свет.

— Можно я открою окно? — спросила Галя.

— Конечно, — ответил Миша.

Она подошла к окну и, открыв его, повернулась. Неожиданно она увидела незаконченную картину, стоящую на мольберте. Сердце забилось у нее в груди.

— Боже мой, — выдохнула она, — как красиво… Неужели это — я?

Миша раздраженно подошел к ней.

— Я еще не закончил, — сказал он, — это так… наброски.

И он захотел закрыть картину, но Галя удержала его:

— Подожди, это так прекрасно…

На незаконченной картине Галя шла по зеленому лугу в синеватой дымке. Это напомнило ей ее давний сон, но от этой картины веяло покоем и счастьем.

— Когда ты ее нарисовал? — спросила Галя.

— Вчера ночью, — признался Миша, — после встречи с тобой я был сам не свой… Я внезапно осознал, как я тебя люблю, и понял, что я должен нарисовать эту картину.

— Когда ты все успеваешь? — удивилась Галя. — Вот скажи, как тебе удалось сделать так, что шеф вернул мне деньги? — спросила его Галя.

— Это было не очень-то просто, — усмехнулся Миша, — ну начать с того, что у меня в общем есть знакомые в банковских кругах. Ну, ты понимаешь, галерея «Рената» и так далее.

Галя не знала ничего об этой, возникшей несколько лет при одном из крупнейших банков, галерее, но промолчала.

— Кроме того, какие-то завязки были и у Юры Боргенанова — помнишь, я говорил тебе о его спонсорах? Короче, уже сегодня утром мы добрались до Воронова. А надо тебе сказать, что когда «Плющ» начал накрываться, то было принято негласное решение своим деньги отдать. Ну, чтобы не было лишнего шума, люди не уходили на сторону и так далее. А то, какая-нибудь Оксана, разозлись она на них по-крупному, могла бы много интересного порассказать. Это, впрочем, она вчера и сделала. — Михаил задумчиво затянулся, — Так вот, то что твой Алексей этого не сделал — его личная инициатива. То есть, я думаю, деньги бы он тебе все равно отдал, но сначала бы помучил бы тебя как следует. То есть он просто через месяц должен был представить такой лист, с подписями всех сотрудников, что они получили деньги.

— Да, — кивнула Галя, — я на таком расписалась. И еще расписку выписала.

— Ну вот, — довольно сказал Михаил, — я так и думал. Короче, когда Воронов узнал, как его подставил твой шеф, он, как и следовало ожидать, пришел в ярость и сказал, что он его в порошок сотрет. «Из-за каких-то сорока тысяч эта сука меня лажает» — в общем он примерно так выразился.

— В общем, — счастливо рассмеялась Галя, — все хорошо, что хорошо кончается.

— Да, — сказал Миша, — но ты уж постарайся больше так не влипать. И еще, у меня есть небольшая идея.

— Какая? — спросила Галя.

— Тут один мой друг, как я узнал, открывает элитарную ветеринарку. Если хочешь — можешь пойти туда работать. Платят так, правда, меньше чем в «Вашем доме»…

— Он уже не мой, — перебила его Галя.

— Ну прости, — улыбнулся Миша, — так вот, платят они меньше, но все равно достаточно много, так что ты подумай.

Галя просияла:

— Это было бы настоящим счастьем!

— Вот и хорошо.

Но внезапно Галя загрустила.

— Ты знаешь, — сказала она, — остались еще проблемы. Дело в том, что квартиры подорожали и я еще должна «Нашему дому» пять тысяч. Я, конечно, продам машину, но все равно, придется где-то занимать, потом отрабатывать…

Галя поежилась.

Миша с изумлением посмотрел на нее.

— Зачем тебе продавать машину? Я найду тебе деньги.

— Ты? — Галя рассмеялась. — Где ты можешь найти деньги? Ты — бедный художник.