Сложная система

Для отдела спинтроники, где трудился Дима, с ним у нас сложились весьма теплые дружеские отношения, я помогал разрабатывать проект перехода от прототипа спинтронного аккумулятора на базе наночастиц арсенида марганца к коммерческой модели [3]. Одновременно рассчитывал возможность и целесообразность замены ферромагнетика на финальных стадиях жизненного цикла продукта. Задачка казалась весьма простой на начальном этапе, но в итоге вылилась в глобальное исследованиевеществ с фиксированной намагниченностью. Конечный продукт получался настолько микроскопическим, что возможности его применения были ошеломляющие. К тому же проблема нагрева батареи была решена.

С отделом перспективных разработок я участвовал в междисциплинарном проекте по исследованиям неметаллических экзоскелетов. Тоже веселая работенка, как оказалось.

С остальными отделами проекты были менее масштабны.

Месяц работы не прошел даром. Мне удалось познакомиться с большинством отделов института и поучаствовать в большом количестве проектов. Некоторые из них были короткие, некоторые рассчитаны на несколько лет. Сегодня мне предстояла встреча с Антоном Дмитриевичем, которая была запланирована еще месяц назад при моем приеме на работу. До похода в кабинет директора оставалось еще пара часов, и мы с ребятами решили пообедать в институтской столовой. За нашим столиком сидели мы с Мирой, Дима и Игорь, прибившийся к нашей компании в последний момент.

– Сегодня идешь к Потапу? – спросил Дима.

– Ага, месяц уже прошел. Должен был пообвыкнуть тут, разузнать, что и как. Завести связи, – я улыбнулся, глянув на Мирославу. Та ткнула меня в бок пальцем и фыркнула.

– Он про другие связи тебе говорил, дурак, – в шутку обиделась на меня девушка.

– Не знаю, он не уточнял. Будем считать, что я его понял в меру своей испорченности.

– Глеб, а что там у тебя за дела с отделом Толкалина? – спросил Дима.

– Они там магниторезистивной оперативной памятью большой емкости занимаются. Попросили меня рассчитать всевозможные показатели продукта в случае оперативного внедрения в производство.

– Ты с ними сильно не напрягайся, лучше нам время удели, – сказал Игорь.

– А чем они хуже? Я и так у вас большую часть времени зависаю.

– Это ты сейчас у нас, пока с Мирой, а потом кто знает? Разойдетесь, и не заманишь тебя к нам никакой коврижкой.

– Не собираемся мы расходиться! – встряла в разговор Мирослава.

– Это вы все так говорите, а на практике, чуть что, только вас и видели, – усмехнулся Игорь.

– Так почему мне с ними не напрягаться? – я решил вернуть разговор в прежнее русло.

– Говорят, они там ничего нового не делают. Застряли на каком-то этапе наращивания объема.

– Но ведь память большого объема физически есть. Я ее видел и даже тестировал на стенде.

– Память есть, да не та. Они хитрят. Сделали контроллер и сейчас подключают к нему несколько планок меньшего объема. Собирают это все в одном корпусе и представляют, как новое достижение. Так говорят, по крайней мере. Я просто предупредил, – Игорь пожал плечами.

– Такую подставу ведь легко раскусить, – сказал Дима. – Берем память на тест и разбираем.

– И что ты там увидишь?

– Ячейки памяти, выстроенные блочной схемой на одной плате, с прикрученным сверху контроллером, – ответил Дима.

– Ну, в принципе, да, ты прав. Возможно, и впрямь просто слухи, – задумчиво произнес Игорь и почесал затылок. – «Заслон» финансирует новые разработки, а масштабирование такого рода не входит в область их интересов. Может, и правда Толкалина решили подвинуть и на его финансирование позариться. Тогда не бери в голову, – махнул в мою сторону Игорь и принялся за еду.

– Тогда уж пусть Барбару подвинут, – не унимался Дима, – они свой пиррол уже лет пятнадцать по пластинкам гоняют, и все без толку [4]. Они к нам с этим экспериментом по доказательству проявления квантовых эффектов на молекулярном уровне пять лет назад пришли. Обещали прорыв в области спинтроники и молекулярные процессоры в ближайшие годы, но все как-то у них не получается.

– Да ладно тебе, остынь, – сказала Мира, обращаясь к Диме. – Поглощай биотопливо, а то совсем исхудал.

Дима тут же насупился и принялся есть.

Я с восхищением смотрел на своих друзей. Как только они начинали обсуждать вопросы разработок, их тут же переставало волновать все окружающее. Настолько увлеченные люди мне всегда нравились. И пусть я тоже был увлечен своей работой, такие познания как в своей, так и в смежной области мне были недоступны. Мой удел – смотреть на все сверху. Смотреть и видеть картинку целиком. Лишь тогда я смогу разработать и создать максимально достоверную модель системы. Сложные модели живут своей жизнью, но факторы, оказывающие на них влияние, могут приходить со стороны. Предположить и рассчитать эти вероятностные влияния, понять, как будет вести себя модель на том или ином этапе своего существования, – вот моя задача. И, как показывает практика, я с ней справляюсь. Иначе зачем бы меня сюда звали?