Сложности (ЛП)

Хиксу не надо было вводить Джемини в курс дела. Пусть Хикс и не посещал его клуб на постоянной основе, Джемини не был чужим в городе или в городских делах. Он посещал заседания городского совета. Его дети учились в школе. Он был вовлечен в жизнь города.

Джемини был невысокого роста, его волосы были очень коротко подстрижены, а над верхней тонкой губой красовались аккуратные тонкие усы. И хотя его рост не превышал метра семидесяти, его телосложение было коренастым, с широкими плечами, крепкими ногами. Очертания его живота виднелись, но это не указывало на то, что мужчина был не в форме.

Впрочем, рост и строение тела не имели значения. Только не с Джемини.

С Джемини уже одно его присутствие имело значение.

И это относилось не только к клубу — место, которое он унаследовал от матери, та в свою очередь от своего отца и так далее. Место, в котором он вырос, было им самим, каждый его дюйм.

И так было везде, куда бы он ни шел.

Вы не могли бы сказать точно, что в нем было такого, и Хикс понял, что в таких вещах не стоит и пытаться. Он был тем, кем был для «Капли Росы», для города и округа. И это не подвергали сомнению, поскольку дело было не в физической силе, а в силе класса и интеллекта.

— Она в подсобке, оттачивает мастерство, — сказал ему Джемини, и Хикс сдержал вздох по поводу его комментария и того, что он знал о причинах появления Хикса.

— Хотел бы переговорить с ней, — ответил Хикс.

Джемини осмотрел свой клуб, покачивая головой, и обратился к Хиксу.

— Она вернется на сцену через несколько минут. — Он вновь посмотрел на Хикса. — Я передам ей твои слова на следующем перерыве.

— Спасибо, — пробормотал Хикс.

— Всегда нравится, когда клиенты возвращаются, но особенно рад видеть тебя здесь, — заметил Джемини. — По городу ходят слухи. — Джемини пожал плечами. — Начиналось все достаточно хорошо, потом не случилось ничего такого, во что надо было вгрызаться, но дальше все пошло наперекосяк.

Джемини дал ему понять, что Грета ему не просто нравится, но он приглядывает за ней. И Хикс не был удивлен.

А если учесть, что тот поделился и другой информацией — слухами о том, как развиваются их отношения, которые до Хикса не доходили, одна вещь стала очевидна. Последовать совету семнадцатилетнего парня было хорошей идеей.

— На этой неделе дети со мной, — пробормотал Хикс.

— Угу, — буркнул в ответ Джемини.

Хикс чуть наклонился на стуле, чтобы посмотреть на мужчину ближе, и это привлекло внимание Джемини.

— Ты даешь понять, что она — твое дело, и я понимаю это. Но со всем уважением к тебе, с тем самым, что ты, очевидно, оказываешь Грете, просто хочу сказать, что мы связаны. Она — хорошая женщина. Но мы не двинемся дальше, и она понимает почему. Я здесь как друг и потому что мне нравится слушать ее пение.

Джемини не разрывал зрительного контакта, когда повторил:

— Угу.

— Это — все, что я могу дать тебе, мужик, — негромко сказал Хикс.

Джемини склонил голову набок, но сказал одно:

— Я передам ей, что ты здесь.

С этими словами он скользнул прочь, растворяясь в своем клубе с той легкостью, которая дана только при рождении, и уверенностью, которую никто не смог бы сымитировать, как бы ни старался.

Бармен подал пиво, и Хикс сделал глоток, наблюдая, как выходит пианист. Но когда она появилась спустя минуту, ему пришлось втянуть в себя воздух.

На ней было другое платье. В этот раз блестящее темно-красное атласное, которое складками собиралось на талии и бедрах. Низкий глубокий вырез открывал декольте, руки были обнажены, подол обрезан выше колен.

Ее волосы были убраны назад в огромный пучок локонов на затылке, но вокруг лица ниспадало несколько густых прядей, концы некоторых касались ключиц.

В ушах виднелись большие серьги со стразами, спускающиеся вниз, на запястье блестели несколько браслетов. Ноги были обуты в сандалии на шпильках с крупными стразами и ремешками, охватывающими лодыжки и проходящими по пальцам.

И ее прекрасное лицо было накрашено так же, как в прошлую субботу.

Ярко и дерзко.

«Черт. Вот черт».

Она была великолепна.

Настолько великолепна, что он даже не сразу заметил, что Грета нервно осматривает столики перед сценой, в то же время даже на каблуках грациозно, но очень быстро, двигаясь к пианисту. При ее появлении раздались негромкие уважительные аплодисменты.

Она наклонилась к пианисту и что-то сказала. Он покачал головой. Она положила ладонь на его руку и продолжила говорить. Он продолжал качать головой, произнеся несколько слов, а затем обвел взглядом толпу.

Хикс заметил, что глаза пианиста немного задержались на нем, затем он перевел взгляд на Грету и быстро что-то проговорил.

Она застыла и побледнела, затем отвернулась и также напряженно пошла к микрофону, установленному за роялем в центре сцены.

— Привет, всем, — сказала она, и последующие аплодисменты стали громче. — Спасибо, что вы с нами. Пришло время дать вам еще немного.

Она едва закончила говорить, как зазвучало пианино, и аплодисменты мгновенно затихли.