Плавание изначально попахивало гнильцой, но капитан принял решение. Единолично, на что имел полное право. Бодрый старик в сопровождении пары юнцов и десятка наемников взошел на судно, как какой-нибудь король. Генри, питавший неприязнь к любому человеку, поднявшемуся выше него по социальной лестнице, сразу почуял неладное. Для справедливости стоит отметить, что сорокалетний моряк был на диво подозрительным и вечно "чуял" нечто неладное. В ином обществе его могли посчитать параноиком, но среди пиратов он просто слыл вечно бухтящим товарищем.
- Не нравится мне этот индюк в рясе, пусть он и маг.
- Тебе никто не нравится,- справедливо возразил Кривой Джек.
Холод Генри ненавидел, а лютый холод ненавидел еще больше. Свои отличные теплые вещи он проиграл в кости за недели долгого плавания, что сделало пирата мрачным и вспыльчивым. Никого не удивило, когда ему оказали честь одним из первых сойти на неведомый берег. Капитан, не будучи дураком, чутко реагировал на брожения среди своих подчиненных. Тот, кто не обращал на такие мелочи своего внимания, долго на вершине общества флибустьеров не задерживался.
Проклятый снег сыпался за шиворот и впивался холодными иглами в задубевшую кожу. От этого ощущения Генри лишь сильнее тискал пистоль левой рукой. Лодка покачивалась на волнах и медленно приближалась ко льду, сковавшему воду у самого берега. Питер привычно работал веслами, в то время как остальные искали признаки опасности и готовились выпрыгнуть на лёд, не замочив ног. Окунание в холодную воду в такой ситуации грозило гарантированным недугом.
Заснеженный берег встретил его неласково. Генри наравне с остальными ушиб зад, поскользнувшись на льду, что стало лишь началом неприятностей.
Даже днем полоса близлежащего леса выглядела зловеще. Мрачные черные деревья выглядели, как после лесного пожара. Холодный ветер едва заметно раскачивал кривоватые стволы, и те издавали тихий скрип.
- Бери топор, Генри,- пробасил такой же недовольный Питер, потирая ушибленную часть тела.