Случай из жизни государства (Эксперт)

Теперь же, с общим сроком 14 лет и шестилетним остатком, Эльхан Пихуев управлял чуранским землячеством в 7-й строгой зоне Зимлага. Постепенно он приобрел навык малого рассуждения, оценивал чужие поступки и ситуации в зоне с собственной невысокой кочки. Несколько месяцев подряд он думал об одном: что лучше - былое растворение земляков в общей зоновской массе, в разных отрядах или нынешнее сосредоточение всех в одном бараке? Конечно, приятно было засыпать и просыпаться под родную чуранскую речь, но зато стало меньше возможностей влиять на зону в целом. Еще этот шайтан Монгол... думает, что он главный, командует, грозит... Все чуранцы давно уже были вооружены, у каждого имелась в "нычке" заточка или "мойло", а у самого Эльхана хранился в неприступном тайнике настоящий наган - земляки подогнали, выложив крупную сумму одному зоновскому менту. Воровские и вообще тюремно-лагерные законы и понятия Эльхан принимал по принуждению; бескровные кражи он презирал, считая более благородным занятием групповой разбой с устрашающим "мочиловом"; лагерные разборки на сходках блатных казались Пихуеву чем-то вроде пионерских собраний; правда, через день-два после собрания кто-то ломился за спасением в оперчасть или, не успев, оказывался в санчасти с неизлечимыми увечьями... Но Эльхан, будь у него побольше влияния и земляков за спиной, с удовольствием устроил бы вместо "сходняка" резню. "Хорошо бы ещё человек пятьдесят наших посадить сюда," думал Эльхан. - "Я бы тогда русскую маму ...л".

Еще нечто приятное волновало сердце: должен был приехать родственник на свиданку, грев привезти, маляву подогнать - как, мол, там, на родине? Родственника этого Эльхан в глаза не видел никогда, написали - брат троюродный...

Больше ничего дельного или приятного в голову не приходило.

- Харды, мирбобай? - кивнул он Жумбату Козылову. - Чилим тренды. Телевизор бурдюк пархат. Купеческий пильхым шолты, в натуре, бля...

- Балманды зибрях менты, га-га,

- 7асмеялсяР

- засмеялся Козылов и, взяв из тумбочки банку, пошел заваривать "купеческий", не слабый чаек, но и не чифир, в натуре...

Эльхан махнул рукой: ночью в их барак мало кто заходил. Пихуев считал, что боятся: это было частичной правдой. Впрочем, у зеков не было особенной нужды для посещения "зверинца", а менты ныряли туда лишь в корыстных целях...

А вот ещё русский мулла Василий был неприятен Эльхану. После первой же "встречи" в зоновском клубе земляк, Хабры Бурдыгов, вдруг веру поменял, крестился, стал Харитоном каким-то. Хороший земляк был, сильный, чемпион борьбы... Хорошо, что откинулся уже, не смущает остальных. Можно, конечно, замочить муллу, но если посмотреть: нельзя будто... Почему?

Выпили "купеческий", говорили долго с Жумбатом. Раскурдай неохота зимой начинать, холодно очень. Говорят, в Чуране беспорядки, стрельба. Может, по этапу всех туда отвезут? Там свои все... только зарезать могут за калеку того. Совсем ума нет в двадцатом веке у дураков: какая кровь такая? Сам нарвался, собака...

Потом Эльхан отослал Жумбата, лег на спину и прикрыл глаза. Думать и вспоминать было нечего, и он уснул. Вслед за ним, как по приказу, притихли и стали укладываться остальные. Мухаррям Турсунов свалил с тумбочки кружку, она покатилась, громыхая, и все зацыкали на него, а Жумбат сказал, сверкнув глазами:

- Измарды, падла! Кизлы дахрям!

ГОЛУБЬ И СОБАКА

Сержант Шибаев ведал кобелями и суками. Под его командованием находились 16 овчарок разного возраста и три полуторагодовалых ротвейлера. Эти обученные животные были предназначены для караульной службы, периодически осматривающей "запретку", для препровождения этапируемых в фургон автозака или в "столыпинский" вагон, для погони по следу за бежавшим зеком и, наконец, просто для устрашения. Собаками "нагоняли жуть" на вновь прибывших, и хотя новички были в основном людьми бывалыми, но все равно страшились зубастых тварей, рвущихся с поводков с рычанием и слюной.