Случай в автобусе, или Непредвиденные обстоятельства жизни

— Хорошо, раз уж вы не видите этой грани, то я объясню более откровенно и развернуто. — Непоколебимо отвечал Степан. — По поводу вашей претензии, что тут сидят дети и подростки. Я могу вас заверить, что они сидели здесь с самого начала, начиная с лекции о сахаре, заканчивая лекцией о вреде японских мультиков. Как же так получилось, что об одной проблеме можно говорить открыто, не закрывая детские ушки, а другую нельзя произносить громко в слух? Тут то мы и подошли ко второй проблеме, помимо того, что некоторые дети и подростки страдают от пагубного влияния родителей, которые возможно даже поощряют употребление алкоголя, того же шампанского или пива на новый год. Многие дети и подростки не видят вреда в алкоголе, конечно, они знают, что алкоголь вреден, как и все другое в прочем, но само отношение меняется. Стоит ли говорить о том, что заканчивая выпускной класс, уже выросшие подростки планируют пить и гулять до последнего?

— Ну вообще, я с вами даже согласна. — Вдруг заговорила дама, пытаясь, что-то спросить. — А вот скажите, ваша неприязнь к алкоголю, она вызвана личными проблемами в семье?

— Интересный вопрос, вы наверняка решили провести психоанализ? — Рассмеялся Степан. — Нет, у меня в семье вообще не принято пить, поэтому дело не в этом. Просто я с детства замечаю то, что другие стремительно игнорируют, ибо мне есть дело до чужих проблем.

Степан посмотрел на даму, она ничего больше не ответила.

— Ну раз уж вопросов больше нет, то я продолжу. Так вот, о чем же я? Точно, о том, что проблеме алкоголизма не уделяется того внимания, которого оно заслуживает. И эту тему нужно максимально и подробно обговаривать, но проблема в том, что те дети, которых эта проблема не коснулась, никогда не смогут понять, о чем я говорю, потому что они не осознают глубину беды, а те дети, которые понимают, о чем я говорю, никогда не поднимут эту тему в обществе, ведь они, как и все мы, бояться осуждения, насмешек и стыда. Хотелось бы завершить свой рассказ о том самом футбольном поле. Я давно вырос, и уже давно не подросток, прошло более-менее 10 лет с тех пор, как я переехал жить в другое место, но совсем недавно я проходил мимо него, и знаете, что я увидел? Горы мусора, старые промокшие столы, те же пеньки, но кое-что изменилось. Теперь на том месте, сидели уже не родители, а их выросшие дети. У всего есть причина и следствие, но конкретно на этом примере, мы можем наблюдать результат…

Девушка-судья, которая сидела слева от мужчины, поаплодировала Степану. Однако же остальные судьи, решительно отказались, что-либо делать.

— Вы знаете, молодой человек. — Вдруг проговорил мужчина, попутно что-то записывая в журнал. — Вы хорошо умеете играть на чувствах, однако это научный реферат, и вы его не оформили от слова совсем. Помимо того, что у вас нет плана, цели и актуальности проекта, так вы еще и пришли сюда без банального текста! А уж о вашем хамстве и неуважении, мне даже не хочется говорить. Всего доброго, впредь думайте о том, какие действия вы совершаете.

— В каком же хамстве вы пытаетесь меня обвинить? — Рассмеялся Степан. — Вы сами меня перебивали, не давали раскрыть мысль. Однако же о «совершенных мною действиях», я совершенно не жалею, мне нет дела до вашей критики, я ее не боюсь, но наверняка большая часть людей, находящихся здесь, поймет и запомнит то, о чем я повествовал, а ваши навязанные темы, взятые из интернета, забудутся к сегодняшнему вечеру, можете даже не сомневаться. Всего хорошего!

Степан ушел со сцены, в зале была полнейшая тишина. Степан отдал микрофон Насте, та положила его на стол жюри. После того, как Степан скрылся, тот самый мужчина взял микрофон, и как ни в чем не бывало, пригласил на сцену следующего участника, готовившего реферат.

— Может пойдем от сюда? — Проговорил Геннадий, обращаясь к Степану.

— Да, ты прав, на сегодня хватит культуры. — С сарказмом проговорил Степан. — Интересного здесь все равно больше не будет.

Степан и Гена вышли с Дома культуры. Однако в корпус они не направились, а вместо этого пошли на главную площадь, где находились административные здания. Там же сели на лавочку и мирно чего-то ждали.

— Как там твоя девочка? — Спросил Геннадий.

Степан загрустил.

— Эх, нет никакой моей девочки, нет совершенно никого! Да и не была она никогда «моей» девочкой. — Ответил Степан.

— Оу, а почему так? — С интересом спросил Гена. — Как так получилось, вроде же все хорошо было…

— Если кратко, то после разговора с Настей, я окончательно убедился в том, что та девочка не испытывает ко мне никаких чувств, и чтобы это подтвердить, я написал ей, она действительно ответила отказом. В порыве грусти я написал ей, что нужно прекратить наше общение. Которым, честно говоря, я очень дорожил. Однако, как только я отошел, я понял, что меня тянет к ней, я не могу так просто взять и перестать ей писать, это уже стало моей привычкой.

Геннадий слушал, но ничего не отвечал.