Случай в Кропоткинском переулке

Борис обиженно пожал плечами. Чувствовалось, что он себя считал старшим другом и привык к тому, что его мнение не оставалось без внимания.

— А ты где учишься? — спросил у него Смеляков.

— В МИМО[34].

— Ого! — Виктор с уважением присвистнул. — А факультет?

— МП.

— Это что?

— Международное право, — пояснил Борис. — Так что мы тут все немножко коллеги.

МОСКВА. СМЕЛЯКОВ. СТРАСТЬ

Настроение оставалось приподнятым и на следующий день, когда Смеляков вышел на ночное дежурство. В летнее время ему нравилось дежурить именно ночью: улицы были пустыми, прохожих не было, все спали. Виктор чувствовал себя почти на отдыхе, избавленный от ежесекундного дневного бдения.

Ночь стояла жаркая, душная и тихая. Пахло листвой и свежим асфальтом, уложенным на перекрещении Кропоткинских улиц и переулка. Стоя возле будки, Виктор мурлыкал себе под нос какую-то невнятную мелодию, наслаждаясь покоем.

В час ночи с Кропоткинской улицы в переулок свернул маленький «БМВ». Виктор сразу узнал машину фон Людерса, атташе посольства Финляндии по культуре. «БМВ» плавно подкатил к воротам и бесшумно въехал на территорию посольства. Из машины выпорхнули две стройные женские фигурки. Атташе что-то сказал им по-фински, и обе девушки засмеялись. Одна из них отступила на пару шагов, держась за живот и согнувшись от смеха.

«Аули», — Виктор с удовольствием посмотрел на её красивые ноги.

Девушка была в очень лёгкой блузке и очень короткой юбке. Падавший сверху свет фонаря делал её тело необычайно рельефным. В своей невесомой одежде Аули казалась раздетой.

«БМВ» тихонько скрылся в гараже.

Второй девушкой была Эрмина Хююпия, тоже работавшая горничной, как и Аули. Она поманила Аули пальцем, обняла её и шепнула что-то на ухо. Они обе то входили в яркий круг света, то исчезали из него, тут же растворяясь в темноте. Было слышно, как они продолжали весело разговаривать, то и дело прыская от смеха. Вдруг Аули показала пальцем на Смелякова, и он поспешил отвернуться. Стук каблучков за его спиной приблизился, и снова раздался смех. По звуку Виктор понял, что девушки подошли совсем близко к воротам.

— Виктор, — позвала Эрмина, сносно говорившая по-русски.

Он медленно оглянулся на них, и они опять засмеялись.

— Вообще-то так вот смеяться не очень-то прилично, — буркнул он, смутившись. — Я ведь ничего не понимаю.

Девушки, обнимая друг друга за талию и хихикая, вышли из ворот на улицу и остановились перед Смеляковым. Черты их молодых лиц казались более мягкими в ночном освещении, чем днём, кожа была матовой. Эрмина, в отличие от Аули, не могла похвастать красотой, она была типичной финнкой, с холодным и немного грубоватым рисунком лица, но и она выглядела сейчас привлекательно. Волосы блестели, вероятно, обрызганные лаком. Обе девушки стояли, чуть расставив ноги и касаясь друг друга плечами. От них пахло духами и вином, и эти исходившие от женских тел запахи пробуждали в Смелякове вполне определённое желание.

— Виктор, — повторила Эрмина, — мы пили вино, мы очень веселы… Мы можно будем веселиться вместе?

— Я не могу веселиться, — Смеляков развёл руками. — Я работаю. Ай ду май ворк. Окей?

— Oh, forget about your work! — махнула рукой Эрмина. — There is no one around! Do you want to drink?[35]

Виктор отступил от них на шаг:

— Дринк? Нет, нет, нельзя мне дринк. Вот этого совсем нельзя.

Эрмина что-то сказала на финском языке, обращаясь к Аули, та кивнула и улыбнулась. Её хмельные глаза остановились на лице Смелякова, и он увидел в её взгляде гораздо больше, чем просто невинный флирт.

«Чёрт возьми, как у них всё легко! Ничто не мешает им! Ничто не сдерживает! И ведь они нормальные девчонки, не потаскушки какие-нибудь!»

Они обе шагнули к Виктору, что-то лопоча по-своему, и он их абсолютно не понимал. Эрмина вдруг погладила его по груди, и он вздрогнул от неожиданности. Её рука была жаркой и крепкой. Девушка что-то прошептала, и Виктор почувствовал, что по его телу пробежали мурашки.

— You look like one of us[36]… Как финский, — Эрмина дотронулась до его головы, чуть сдвинув фуражку. — Волосы… Светлые совсем…

Он посмотрел поверх её плеча на противоположную сторону переулка. Воронин, стоявший на воротах посольства Конго с любопытством наблюдал за разворачивавшимся на его глазах действом. Заметив взгляд Виктора, он бесшумно похлопал в ладоши.

— Вот чёрт, — прошептал Смеляков и попытался освободиться от Эрмины, но в ту же минуту к нему сбоку подступила Аули, и он ощутил, как её пальцы начали поглаживать его руку. Виктору стало нестерпимо жарко. — Послушайте, мне же нельзя ничего такого. Я на посту. Плиз, очень, очень прошу вас…

— I think we need some more drink[37], — Эрмина подмигнула Смелякову и, покачиваясь, прошмыгнула в ворота.

Аули надула губки, её ладонь скользнула вверх по руке Смелякова и остановилась на его плече. Указательный палец потёрся о погон.

«Боже, какие у неё руки, — промелькнуло в голове в Виктора. — Какая притягательность исходит из неё! Ну почему же я не имею права на эту девушку?»