Случайная девушка по вызову

О, черт, как жестока может быть жизнь! И иногда может ударить тебя копьем горчайшей иронии. Как она мечтает очутиться в объятиях Джона! Не ради секса, каким бы божественно соблазнительным он ни был. Ради близости и тепла. Ради возможности просто лежать с ним и разговаривать. Попытаться лучше его узнать.

«Прекрати! Опомнись, дура несчастная. Когда ты уже повзрослеешь? Сделай правильный выбор и живи с ним».

Безмолвно ругая себя, она продолжала лежать рядом с Джоном. И не пошевелилась, когда почувствовала, что он просыпается. Не стоит давать понять, что она видела его спящим. Что украла ту близость, которую он не желал отдавать никому, и меньше всего – ей.

Когда Джон сел рядом с ней, так же осторожно, как сидела она минуту назад, Лиззи надеялась только, что он не заметит одинокую слезу, скатившуюся по ее щеке.

22. Тем, кто ждет

– Не возражаешь, если я займусь шитьем?

Брент поднял глаза от ноутбука и улыбнулся.

– Нет, солнышко, вовсе нет. Валяй! Хотя… если у тебя найдется минутка… я оторвал карман от голубой рубашки и полагаюсь на твое волшебное прикосновение.

– Без проблем. Может, еще что-нибудь, пока я за машинкой?

Она повернулась к Шелли, увлеченно смотревшей по телевизору документальный фильм об авиакатастрофах.

– Может, подкоротишь мои новые джинсы? И на черном жакете оторвалась пуговица, – сообщила Шелли, осторожно снимая с колен Малдера и поднимаясь. – Сейчас принесу… если не возражаешь, конечно. Я заплачу, и, думаю, он тоже! – Она кивком показала на Брента.

Лиззи сухо рассмеялась и принялась за работу. После возвращения Брента и последовавшего за этим отъезда Джона она жила на снотворном, но бросила работу подменного секретаря и стала заниматься переделками и небольшими заказами от высококлассного агентства по пошиву одежды, а заодно продолжала шить платья для подруг и знакомых подруг.

Работа была довольно рутинной, да и доход – скромным, но было куда более приятнее работать с тканями и швейной машинкой, чем выполнять утомительные обязанности секретаря. Это означало также, что она чаще бывала дома и могла приглядеть за Брентом.

Единственной проблемой в ее новой жизни портнихи было свободное время, когда ничто не мешало думать о Джоне и о том, что могло быть между ними. Пока она была уверена, что прекрасно сумела скрыть переживания от Брента и Шелли. И это несмотря на то, что Брент при каждой возможности упоминал имя Джона и спрашивал о нем, словно был так же одержим им, как Лиззи. В этом было нечто странное, тем более что Лиззи казалось, именно Шелли должна больше интересоваться Джоном. Но Лиззи каждый раз улыбалась, вспомнив, как знакомила Шелли с Джоном. Рот девушки сам собой открылся, а вид был такой, словно в их доме появилась настоящая кинозвезда.

«Знаю, подруга. Он и на меня производил такой же эффект…»

Лиззи часто думала о своем сказочном приключении. Хотя было бы намного лучше, если бы расставание оказалось менее мучительным.

– Я останусь так долго, сколько тебе понадобится, – сказал он. – И если что-то будет нужно, только скажи мне. Все, что угодно.

О, какой соблазн! Почти непреодолимый! Тем более что его ясные синие глаза говорили об искренности предложения. Это не пустые, сказанные из вежливости любезности.

– Все в порядке. Ты и так столько для меня сделал. Бренту уже легче. И у тебя полно проблем… я хочу сказать, ведь ты уже закончил свои дела здесь?

– Закончил. Но могу остаться, если хочешь.

«О, черт! Еще бы не хотеть»!

Лиззи почти выкрикнула эти слова, но с трудом сдержалась и учтиво отвергла его предложение. Она едва смела смотреть ему в лицо. Не хотела видеть в его взгляде облегчение. И все же, к ее полному потрясению, она уловила некоторое разочарование, а возможно, и боль.

Но он справился и уехал тихо и без шума. Только один быстрый крепкий поцелуй и обещание не пропадать.

К ее полному изумлению, он сдержал слово. Электронные письма приходили часто. Не каждый день. Несколько раз в неделю. И без клятв в вечной любви. Легкая, ни к чему не обязывающая переписка была приятнее, чем полное молчание, но и куда более болезненная.

Он рассказывал о своем бизнесе, путешествиях, а однажды спросил ее мнения о своем разрыве с семьей. Подробностей он почти не рассказывал, и поскольку Лиззи решительно отказывалась шарить в Интернете в поисках пикантных подробностей, то и довольствовалась тем, что узнала от Джона месяц назад. Но все же высказала свое мнение: теперь ей нечего терять. Она решила, что отныне будет чаще общаться с родителями, и посоветовала Джону сделать то же самое. Да и Брент после попытки самоубийства потянулся к родным, и примирение состоялось.

Джон и подарки посылал. В другой жизни она отвергла бы их и отослала обратно. Но Джон был достаточно хитер, чтобы не осыпать ее дорогими дарами, как сделал бы любой миллиардер. Нет, это были маленькие приятные вещички: книги, DVD, билеты на выставку костюмов, о которой ему и знать не полагалось. Очень часто она делила его подарки с Брентом и Шелли. Компьютерные игры, коробки конфет, дорогой чай.