Случайная любовь

Но под утро с восходом солнца ход мыслей у нее стал меняться. Она заново рисовала в своем воображении весь прошедший вечер, вспоминала каждое его слово, каждое движение.

Юля была достаточно понятливой, чтобы сознавать, что далеко не все парни так нежны; она понимала, что у нее был далеко не худший вариант – отдаться юноше, в котором удивительным образом сочетались мужская сила, страсть и нежность.

Сумеет ли она с другим вот так затрепетать, дрожа всем телом, и судорожно застыть в любовном экстазе, который она испытала с Сережей? Волнение, которое она ощутила от той силы, с какой его тело вжималось в ее податливую плоть, вдруг показалось ей самым естественным чувством на свете, и она мысленно опять ощутила невыносимо прекрасное, пьянящее ощущение.

Юля вспомнила, как она отвечала на его объятия, с каким жаром, какого никогда в себе не подозревала, ее тело требовало все большего и большего.

Не счастье ли держать его в объятиях, быть рядом, знать, что он хочет ее, что она нужна ему, знать, что ты способна в экстазе…

Она медленно, когда уже совсем рассвело, погружалась в темный, мягкий, обволакивающий сон.

Когда Юля проснулась, солнце стояло уже высоко и, пробиваясь сквозь листву росших у окна яблонь, заглядывало к ней на веранду.

Некоторое время она лежала с широко раскрытыми остановившимися глазами, очевидно вспоминая, что же было вчера и что ей следует сделать сегодня, но не могла сосредоточиться.

В открытое окно, как обычно, доносилось щебетание пташек, было слышно, как, потоптав курочку, победно закукарекал петух, как мирно воркуют, что-то обсуждая между собой, голуби. Но Юля, казалось, не слышала ничего.

«Мне нужно уехать!» – решила она. – Написать Сереже письмо и уехать». Ей казалось, что это будет единственно верный благоразумный, с тех пор как она поселилась в деревне, поступок. Она сядет в автобус, а вечером ее уже поглотит другая, привычная, со своими проблемами городская жизнь, где все суетятся и прыгают как блохи.

Встав с постели, сразу же, не умываясь, Юля села за стол, положила перед собой лист бумаги, взяла ручку и задумалась.

43

В эту ночь Сережа тоже не спал до тех пор, пока не стало светло.

Наконец-то произошло то, к чему он так стремился. Удовлетворение, восторг, ожидание нового, неизведанного переполняли его душу. Ведь он всего лишь только надкусил так понравившийся ему запретный плод. Теперь он инстинктивно чувствовал над Юлей какую-то непередаваемую словами чувственную власть – она не сможет ему отказать. И его воображение рисовало радужные картины того, как будет развиваться их, по его мнению, не лишенная романтизма, пленительная, полная всепоглощающей страсти любовь.

«В следующий вечер она не сможет мне отказать», – думал он, представляя, как сольется с нею, полностью познает всю сладость ее послушного, отвечающего на каждое его чувственное желание тела.

«Но я не буду торопиться, – думал он, – это в еще большей степени разожжет ее».

Все же остальное теперь для него потеряло всякий смысл, носило малозначащее, второстепенное значение.

Ему было только не совсем понятно, почему же, когда это произошло, Юля горько всплакнула и упрекнула его. Разве она не желала того же, чего желал он? Разве она не делала все от нее зависящее, чтобы приблизить «это?» Разве она не была к этому готова? К тому же он не собирается воспользоваться ее любовью и покинуть ее. При очередной встрече он даст ей это понять.