Случайная невеста

Фиби бросила отчаянный взгляд на Оливию. Если бы сейчас рядом с ней была подруга, а не эти незнакомые женщины! Но согласно обычаю, готовить новобрачную к первой ночи имели право только те, кто сам испытал то, что ей предстоит.

Кейто поднялся со своего места, взял новобрачную за руку и учтиво помог встать. Взоры всех присутствующих обратились к ней. Поцеловав Фиби руку, маркиз отступил в сторону, предоставив ее теткам. У всех на устах заиграли откровенные многозначительные улыбки. Многие вообще взирали с нескрываемым вожделением.

Фиби так и пылала от смущения. Как противно чувствовать на себе все эти взгляды! Она вообще не любила и боялась скопления народа, здесь же… когда все думают только об одном… рисуют в своем воображении… О Боже!

Да, пусть свершится то, что должно произойти. Она ждала и жаждала этого, не пытаясь притворяться и лгать самой себе, но под обстрелом этих пьяных глаз и похотливых улыбок желание исчезало, оставались только неловкость и стыд. Словно она собиралась сделать что-то гадкое и непристойное у всех на глазах.

Оливия смотрела на нее не мигая. Ее пронзительные темные глаза излучали любовь и сочувствие. Вдруг опустив руку в кармашек платья, она быстро вынула оттуда какую-то вещицу и положила на стол рядом со своей тарелкой.

Боже мой! Волосяное кольцо! Одно из тех, что невесть сколько лет назад в старом лодочном сарае сплела Порция из их волос и которое должно было навеки скрепить их дружбу. Не только дружбу. Тогда все трое поклялись в безбрачии, и вот теперь Фиби нарушает уговор. Впрочем, первой клятвопреступницей стала Порция, к которой чуть было не удрала Фиби, и если бы сделала это, то ничего бы сейчас здесь не происходило и ее не тащили бы как на заклание две преисполненные чувством долга женщины — в спальню к мужчине, которого она хочет и не хочет. Любит и боится…

И вот Фиби стоит посреди его спальни, куда ни разу еще прежде не заходила. Вся мебель тут громоздкая, темная. Большое кресло возле пылающего камина, инкрустированный шкафчик у изножья кровати, платяной шкаф красного дерева подле стены. На окнах тяжелые бордовые портьеры; потемневший от времени дубовый пол отполирован до блеска, на нем разбросаны ковры эпохи королевы Елизаветы.

Взгляд Фиби неудержимо тянется к неохватной постели с витыми столбиками по углам и висящими над ней гобеленами. Какая высокая! Невольно она подумала о скамейке и тут же увидела небольшой стул, поставленный, просей видимости, именно для нее: потому что иначе на эту кровать ей не взобраться. Что касается Кейто, то при его росте ему подставка, конечно, не нужна.

Фиби вдруг побледнела и сникла.

— Иди сюда, дитя, — строго сказала одна из теток, — сейчас не время осматривать комнату. Твой муж не должен долго ждать.

Она начала расстегивать платье Фиби. Та вздрогнула и невольно двинулась к огню, а тетка с ворчанием пошла за ней, продолжая освобождать ее от одежды.

— Да стой же ты! — тотчас прикрикнула вторая.

Фиби послушно остановилась, женщины быстро ее раздели и передали одежду молчаливо стоящей служанке. Когда на Фиби ничего не осталось, они взяли влажное полотенце, висевшее у камина, тщательно протерли все ее тело, хотя утром она уже принимала ванну, а затем вытерли насухо.

— А теперь прополощи рот гвоздичной настойкой! — велела одна из родственниц, подавая небольшую чашку с темной жидкостью. — Свежее дыхание, запомни это, едва ли не главное в спальне.

— Но не рассчитывай, что твой муж всегда будет придерживаться этого правила, — неожиданно добавила другая, и Фиби чуть не прыснула.

Она не знала, что бедная женщина основывается на собственном опыте: ее супруг, лорд Моркомб, был известным пьянчугой, не выпускал изо рта трубку и обожал маринованный лук.

Фиби прополоскала рот, после чего на нее натянули белую ночную рубашку и застегнули сзади.

— Что ж, неплохо, — одобрила вторая тетка. — А теперь распустим волосы.

Фиби покорно уселась на сундучок возле кровати, служанка вынула шпильки и тщательно расчесала волосы.

— Ложись в постель! — раздалась новая команда.

Тетки отвернули темно-синее шелковое одеяло, пригладили руками хрустящие простыни и наволочки, на которых были разбросаны веточки лаванды.

С помощью подставного стула Фиби взобралась на кровать. Ей было сказано, чтобы она ни в коем случае не ложилась, а села на подушки, после чего женщины расправили одеяло и аккуратно уложили племяннице волосы.

— Теперь все хорошо, — в один голос сказали они. — Можно сообщить лорду Гренвиллу, что молодая ждет.

Отдав распоряжение служанке прибрать таз, полотенце и прочее, они величественно удалились, оставив Фиби наедине со своими мыслями. А она-то надеялась, что они поведают ей нечто сокровенное, успокоят, может быть, научат чему-либо… | Увы, этого не произошло.

Когда тетки Фиби вернулись в пиршественную залу, веселье было в самом разгаре. Отец Фиби ублажал своего соседа по столу сальными шуточками, женщины говорили о своем, лишь Кейто сидел молча, с легким неодобрением взирая на опьяневших, шумных гостей, заглушавших своими бессвязными разговорами звуки музыки.