Случайная невеста командора (СИ)

На самой первой планете лирарийцев освоили энергию жизни. Сой. Сойриу.

Сила, дающая питание семени, из которого прорастают корни и ствол. Производство энергетической кислоты в органоидах внутри живой клетки, непрерывное создание всё новых и новых клеток в живом организме. Соединение спермотозоида и яйцеклетки, дающей импульс к делению и созданию нового сложного организма.

Лирарийцы стали жить долго, управлять и усложнять свои организмы с помощью искусственных улучшений, используя свои тела как энергетическую станцию. Искусственные генераторы сойриу тоже научились создавать.

Конечно, это был далеко не быстрый процесс, но в конце концов проблему перенаселения решили за счёт межзвёздной экспансии.

Тогда же научились входить в подпространство без времени, что позволило перемещаться на колоссальные расстояния между галактиками.

Планеты, похожие на родную, Ларойайю, были заселены в первую волну и названы материнскими. Моя планета, Земля, Найраайя, оказалась среди них.

Оказывается, мы заряжались с Валэйрдом в заповеднике — на Ларойайе, самой первой, оставленной лирарийцами в неприкосновенности.

Найраайя тоже оставалась заповедником для старших ветвей лирарийцев, покоривших энергию жизни и расселившихся среди звёзд.

Как я поняла, история лирарийцев насчитывала чуть ли не миллионы земных лет, возможно и дольше. За это время возникало множество ветвей, какие-то бесследно исчезали, как на моей планете, или дичали, иногда снова поднимались к созданию цивилизаций.

Старшие ветви, нашедшие баланс между стремлением к разрушению и созиданию, свойственной природе лирарийцев, объявили младшие ветви неприкосновенными.

В этой части своего рассказа Валэйрд начал особенно тщательно подбирать слова, поглядывая на меня, как я поняла, отслеживая мои реакции.

Я подобралась, осознавая, что мы вступаем на зыбкую почву, подводящую нас к тому, что касалось непосредственно меня. Поэтому старалась оставаться спокойной и внимательно слушать — догадалась, что Валэйрд прервётся, как только я разнервничаюсь.

Чистокровные лирарийцы. Те, чьи клетки ведут начало от самых-самых первых жителей Ларойайи. Чья цепочка генов ни разу не смешивалась с искусственными.

Мне потребовалось отдельное усилие на осознание. Да, лирарийцы во время путешествий среди звёзд и заселений миров занимались клонированием. За сотни тысячелетий грань между искусственной жизнью и зародившейся естественным путём размылась.

Параллельно научились создавать андроидов, которые были неотличимы от людей.

Проблема оставалась в натуральных женщинах. Для обычных людей такой проблемы не было, как для ядра правящих семей, в их родах было много и клонов, и искусственно созданных людей.

В конце концов, генетического материала в банках генов хранилось достаточно, чтобы создавать из искусственных яйцеклеток и сперматозоидов многообразное потомство, отсекая генетические нарушения и проблемы слишком близкого кровосмешения.

Короче, проблемы с женщинами как таковой не было. Нормально жили лирарийцы среди звёзд, населяли планеты, работали и радовались жизни.

Проблемы были у чистокровных лирарийцев. Жили они очень долго. И к выбору спутницы жизни были крайне требовательны.

Обычные женщины их не устраивали. Им были нужны так называемые найорики — носительницы исключительно редкого сплава природных качеств, сочетания генов. Победительницы в генетической лотерее, если угодно.

Ценность такой девушки была в том, что она давали фактически неограниченный источник энергии для своего избранника, если это был чистокровный лирариец, способный раскрыть её потенциал и принять всю его мощь.

Когда такие девушки рождались и выявлялись, правящие семьи охраняли их как величайшее сокровище. Когда такие девушки вступали в детородный возраст, за ними начиналась натуральная охота.

Ввиду того, что это был исключительно ценный и редкий ресурс, найорик и воспринимали, как ресурс. Правила игры складывались тысячелетиями и в конце-концов воплотились в кодекс с жёстким и при этом гибким набором правил.

В основе кодекса лежал постулат: ценный и редкий ресурс должен достаться сильнейшему, то есть тому, кто сможет наилучшим образом им воспользоваться, а значит, это усилит всех лирарийцев.

При этом не важно, в чьей семье появилась найорика и в чью семью она ушла. Важны были две вещи. Первый — избранник найорики должен победить остальных претендентов — а вызов ему имел право бросить любой чистокровный лирариец.

И, второй — давший мне всё-таки надежду — найорика должна была принять своего дайо, только добровольный союз позволял раскрыться потенциалу найорики, стать Найо — женой для Дайо, мужчины, мужа.

С найо и дайо я разобралась не до конца. Как-то там у них было сложно, много условностей, когда дайо, когда найо.

Эль-дайо, например, назывались воины, которые отказались от интима с женщиной или андроидом, что-то типа земных монахов — это давало колоссальный прирост энергетики, очень мощные воины.

На этом моменте у меня голова распухла, Валэйрд прервал свой рассказ, поднял меня со стула и бережно привлёк меня к себе.