— В офисе видеться не будем, постараюсь максимально сократить общение, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Лгунья из тебя паршивая, поэтому любой дурак заметит, как ты шарахаешься от меня. Девочкам, с которыми вместе работаешь, ничего не говори. Лучше, если никто ничего не будет знать.
Да, однозначно пока всё стоит держать в секрете. И вообще, чем меньше людей знают о наших с Асей «отношениях», тем лучше. Неделя-две и наши пути разойдутся, поэтому ни к чему вводить окружающих в заблуждение.
— Конечно, не скажу! — фыркает. — Девчонки обвинят меня в укрывательстве информации о нас с вами. Некрасиво с моей стороны иметь отношения с боссом и скрыть это от коллег. Они могут подумать, что я специально всё утаивала, чтобы вынюхивать, что о вас… тебе говорят.
Для Аси важно мнение окружающих. Её волнует, что о ней подумают или скажут, старается быть для всех и каждого хорошей, но так не бывает.
Слишком наивна, чтобы понимать: даже если ты идеален, всё равно найдётся тот, кто отыщет в тебе недостатки. Но и в этом есть плюс — будет молчать, всячески утаивая нашу договорённость.
— Именно так. Молчи. Не желаю, чтобы по офису ходили сплетни о нас. Только служебного романа мне не хватало. Когда игра на публику будет окончена, каждый из нас продолжит заниматься своим делом.
— А когда? — Впивается в меня взглядом.
— Что?
— Когда игра будет окончена?
Я даже сам себе не могу ответить на этот вопрос, тем более дать чёткие временные рамки для Аси, но и расплывчатый ответ её не устроит.
— Всё зависит от того, как пройдёт субботний вечер.
— А кстати, что будет в субботу? Несколько раз вы… ты говорил про какой-то праздник, но толком так и не объяснил. На что я согласилась под давлением? — Чертовка теперь постоянно будет напоминать, что заставил стать моей женщиной в глазах окружающих.
— Ася, у меня большая семья. В субботу у деда день рождения, девяносто лет. Соберётся вся семья для празднования. Много родни, но главная — бабушка Гульнара, именно она и должна поверить в нашу пару. Все остальные тоже.
Ася молчит. Въезжаем на парковку моего дома в гнетущей тишине. Мне её молчание не нравится. В этой блондинистой головке рождаются экстремальные мысли, которые доставляют много проблем.
— То есть, если никто не поверит, я свободна? Так? — Глаза искрятся воодушевлением, и я понимаю, что придумала хитрая девчонка.
— Ася, даже не думай, всё испортить специально! — Сжимаю её, снова фиксируя перед собой. — Слышишь меня? Наш договор действует лишь при условии, что всё пройдёт гладко. Только так. Тотальная вера моей семьи, что мы настоящая пара в обмен на работу. Твою и твоей подруги.
— Но… а если не получится? Если не смогу? Если не специально, а просто всё испорчу?.. — затихает, хлопая кукольными глазками.
Готов взреветь от этих «если». И почему в мой кабинет вошла именно она? Почему? Чувствую, это только начало моих проблем с блондинкой Асей. Дальше будет хуже. Катастрофа будет набирать обороты.
— Значит, постарайся, чтобы всё получилось! — повышаю голос, чтобы, наконец, дошло, что всё серьёзно. — И я постараюсь. Я хорошо знаю своих родственников. Буду направлять и подсказывать, главное, слушай и делай, что тебе говорят.
— Угу. — Кивает, будто болванчик. — Отпустите меня… нечем дышать…
Только сейчас понимаю, что слишком сильно сжимаю Асю в объятиях. И, чёрт, мне это нравится. Не брыкается, как Настя, которая отталкивала сразу после близости, не позволяла понежиться в кровати с тонким телом.
Но, возможно, Ася не дёргается, опасаясь разозлить меня. Правильно делает. Чем быстрее мы найдём подход друг к другу, тем позитивнее пройдёт семейный праздник. Не могу заставить блондинку испытывать симпатию ко мне, но, если не будет шарахаться в сторону, всем своим видом показывая, насколько боится, уже хорошо.
— Противно, когда обнимаю?
— Нет.
— Уже хорошо. Буду чаще прикасаться. У нас есть два дня, чтобы ты привыкла, и на празднике вела себя естественно. Пошли.
Выпускаю Асю из захвата. Без женского тела в руках становится не по себе. К ней приятно прикасаться и ощущать тепло. Настя всегда была холодной, будто резиновая, искусственная, неспособная делиться.
С Асей всё по-другому. Её хочется касаться. Каждая реакция сопровождается частой дрожью в теле, но и она приятна.
Беру её сумку. Блондинка послушно топает за мной к лифту. Надеюсь, больше желания сбежать не будет.
— Проходи. Здесь кухня-столовая, — показываю квартиру, — там гостиная, рядом ванная комната. Наверху…
— Наверху? Здесь есть второй этаж? — Удивляется, с опаской осматриваясь по сторонам.
— Есть. Наверху мой кабинет и спальня.
— А где моя спальня? — Застывает посреди гостиной.
— А спальня одна. — И только сейчас понимаю, что нам придётся спать на одной кровати во избежание лишних вопросов, если вдруг нагрянут родственники, которые иногда бывают бесцеремонны. — И кровать тоже одна.
— Я могу тут… на диване, — мечется по гостиной, осматривая огромный диван и, вероятно, уже прикидывая место для сна.
— Нет. Твои вещи и ты сама должны быть в спальне на случай… неожиданных гостей.