Случайная шпионка

— Дорогая, это дракон! И разница лишь в том, что для тебя это маленькое приключение будет отнюдь немаленьким, а столько долгим, сколько захочет он. Оно может закончиться, когда ты сдашься, может продлиться дольше, смотря сколько будет гореть его пламя… Чье же сердце разобьется?

— Он не похож на того, кто просто воспользуется случаем, — заметила я, чувствуя уже первую рану. Да, сейчас удар нанесен по гордости, но следующий… вытерплю ли я?

— Эаран честен с тобой и, наконец, с собой. Он не посмеет отказаться от своих желаний, даже если ему посмеешь отказать ты… Рейна, готова играть? Действительно?!

Я… куда же влипла?! Неужели мой интерес завел меня в ловушку? Стояла и молчала, нервно кусая губы, а Керион, наслаждаясь моим смятением, гадко продолжал:

— Ты смеешь надеяться, что это настоящее чувство?! Допустим. Допустим даже, что Эаран, хотя до сих пор не сказал это в лицо, вопреки своей прямолинейности, — звучало, как насмешка, над моими ожиданиями и мечтаниями, — что будешь делать ты?! Ты останешься здесь навсегда?! Дракон ведь не отпускает свое. Ты разорвешь связи?! Ты забудешь о тех людях?! Ты забудешь о своей жизни?!

Если в животе и порхали бабочки, то теперь едва трепыхались. Я лишь хотела просто ощутить себя любимой, ответить тем же, а потом вырвать это с корнем, потому что слишком многим пожертвовала ради магии и учебы. Неужели я обесценю это, смогу бросить?! Не вернуться в академию?! А тут… примет ли он меня, захочет оставить?! Слова Кериона отрезвили, но я не могла раскиснуть у него на виду и ощетинилась:

— Какое сердоболие, еще пару предостережений, и я подумаю, что вы питаете симпатию ко мне, — дракон поморщился и дёрнулся, как от пощечины. — Не беспокойтесь о моих чувствах, разве вы не должны потакать желанию хозяина?! Если он хочет развлекаться, то прошу…

— Падшая женщина.

— Пока нет.

— Пока?! — Кер побагровел, и едва мог взять себя в руки. — Знай, я тебя предупредил.

— И что с того?! Это уже есть, если верить в многочисленные намеки всех окружающих. Что предлагаете делать?!

— У вас есть к кому обратиться за помощью, Рейна, пока не поздно.

Ого, это что за намек?! Пойти против воли Эарана они все же могут?! Эка я достала данного чешуйчатого индивидуума.

— И даже вы готовы помочь?!

— Только ради очищения территории от подобного сомнительного элемента как ты.

— Буду иметь в виду… Надо же так ненавидеть гиес и не желать счастья хозяину.

— Пожелали одному…

Я блеснула глазами и отлепилась от двери. Увидев заинтересованность во взгляде, Керион мгновенно побелел. Коварно улыбнувшись, направилась к своему фиолетовоглазому кошмару. Эаран бушевал где-то в замке, выходить было опасно, можно сказать, в комнате мы были заперты надолго.

— Поведаете историю, которая явно оказала влияние на вашу жизнь, или я могу рассказать про свои академические будни? Учтите, у нас очень развязные адепты. Как я. Некоторые даже хуже.

— Ты думаешь, я не вытерплю этот детский лепет? — бровь Кериона изогнулась, но он стиснул зубы и выплюнул. — Легче рассказать, чтобы отстала и заодно усомнилась в своих сородичах.

Конечно, кто мог провести драконов и ударить в самую душу, как не любимая женщина? Расчет был верен изначально — только любимых они могли допустить к себе, раскрыть сердце, душу, показать свои страхи и слабые места. Любовь дракона опасна, поскольку она бесконечна во всех ее проявлениях, в заботе, в нежности, в страсти, в жажде обладания и в горе от утери. Но одаривая своим чувством, они забирают все себе, даже жизнь и свободу. Прекрасная Розалия знала, что обратного пути не будет, за смертоносный удар она расплатиться собой, но девушка пошла. Никто не знал мотивов ее действий, заставил ли ее император Икариона или она была убеждена, что драконы несут зло, но возлюбленная одного из высших крылатых воспользовалась своим и его положением. Во время императорского приема, где ее представили в качестве невесты, она кинула зерно проклятия в главный источник сил драконов — чашу проматери Великой Дасифель. Новая магия проклятия сплелась воедино с драконьими силами, с того самого мгновения отравляя их существование.

Розалию задержали, но она стала немой, смотрела бесстыжим шальным взглядом и молчала, выдерживая любую клятву и пытку, будто была натренирована и лишена возможности чувствовать. Обвинения Икариону так и не предъявили, поскольку ее жених уничтожил все улики о ее шпионской деятельности, ведь он был первым советником императора и бесконечно влюбленным мужчиной. Да, он надеялся на ее свободу и любовь до последнего мгновения, до того самого, пока петля не затянулась на ее хрупкой шее, куда недавно он целовал красивую предательницу. Дракон сошел с ума, сгорел не от горечи обиды, будто не осознавая постигшую крылатых участь, а от невозможности быть с любимой.