Случайная вакансия

Майлз Моллисон собрался на выборы только в полдень. Выходя из офиса, он остановился у дверей своего партнёра.

— Я пошёл голосовать, — сообщил он.

Гэвин указал на прижатую к уху телефонную трубку: он вёл переговоры со страховой компанией Мэри.

— А… ясно… — Майлз обернулся к их секретарше. — Я пошёл голосовать, Шона.

Невредно было им напомнить, что они должны его поддержать. Резво спустившись по лестнице, он направился в сторону «Медного чайника», где договорился — во время краткого разговора, последовавшего за супружескими ласками, — встретиться с женой, чтобы дальше пойти вместе.

Саманта провела утро дома, поручив своей продавщице управляться в бутике. Она знала, что не имеет права оттягивать сообщение о том, что их бизнес накрылся и Карли, таким образом, осталась без работы, но не могла заставить себя произнести эти слова до выходных и до концерта в Лондоне. Увидев Майлза с восторженной ухмылкой на физиономии, она закипела.

— А папа не пойдёт? — спросил он вместо приветствия.

— Они пойдут после закрытия кулинарии, — сказала Саманта.

В избирательных кабинках копались две старушки. В ожидании Саманта разглядывала их спины и серо-стальную химическую завивку, толстые пальто и толстые лодыжки. Вот и она когда-нибудь станет такой же. Заметив Майлза, более сгорбленная из двоих просияла и сообщила:

— Мы только что проголосовали за вас.

— О, большое вам спасибо. — Майлз был в восторге.

Войдя в кабинку, Саманта взяла подвешенный на верёвочке карандаш и стала изучать свой бюллетень с двумя именами: Майлз Моллисон и Колин Уолл. Потом написала по диагонали: «Ненавижу чёртов Пэгфорд», сложила бюллетень пополам и с серьёзным видом бросила в избирательную урну.

— Спасибо, родная, — тихо сказал Майлз и погладил её по спине.

Тесса Уолл, которая никогда в жизни не пропускала выборы, теперь без остановки проехала на машине мимо приходского зала собраний, когда возвращалась с работы.

Рут и Саймон Прайс весь день с небывалой серьёзностью обсуждали возможный переезд в Рединг. Рут выбросила их избирательные бюллетени накануне вечером, когда убирала со стола.

Гэвин вообще не собирался на выборы; был бы жив Барри, он бы ещё подумал, а так у него не было ни малейшего желания помогать Майлзу в покорении ещё одной вершины. В половине шестого он стал собирать свой кейс, всё больше раздражаясь и приходя в уныние, потому как исчерпал все отговорки, которые могли бы ему позволить увильнуть от обеда у Кей. Как назло, именно сегодня у него наметился позитивный сдвиг в переговорах со страховой компанией, и ему очень хотелось поехать к Мэри, чтобы поделиться новостями. А так придётся держать их при себе до завтра; по телефону — это совсем не то.

Кей, открыв дверь, встретила его пулемётной скороговоркой, которая обычно выдавала плохое настроение.

— Как плохо, что день не сложился, — затараторила она, хотя Гэвин не жаловался и ещё не успел поздороваться. — Я поздно пришла и не всё успела приготовить, но ты заходи.

Сверху настырно гремели барабаны и оглушительно выли басы. Гэвин не понимал, как это терпят соседи. Перехватив его устремлённый к потолку взгляд, Кей объяснила:

— Это Гайя выпускает пар: какой-то мальчишка из Хэкни, который ей нравился, переметнулся к другой.

Схватив начатый бокал вина, Кей сделала большой глоток. Она устыдилась, что назвала Марко де Лука «какой-то мальчишка». Перед их отъездом из Лондона он буквально дневал и ночевал у них в доме. Обаятельный, тактичный, лёгкий на услугу. Ей бы хотелось иметь такого сына, как Марко.

— Ничего, переживёт. — Отмахнувшись от этих воспоминаний, Кей потыкала картофелину вилкой. — Ей шестнадцать. В этом возрасте все мечутся. Налей себе.

Гэвин сел за стол, не понимая, почему нельзя попросить Гайю сделать потише. Кей приходилось перекрикивать и дрожащие басы, и дребезжание крышек на кастрюлях, и шум вытяжки. В который раз он затосковал о большой и спокойной кухне Мэри: в том доме его встречали с благодарностью, там он чувствовал себя нужным.

— Что? — в полный голос переспросил он, потому что Кей задала ему какой-то вопрос.

— Спрашиваю: голосовать ходил?

— Голосовать?

— Ну да, сегодня же выборы в местный совет!

— Нет, не ходил, — ответил он. — Мне эти выборы до лампочки.

Ему показалось, ответ не достиг её ушей. Кей снова затараторила, но он не разбирал слов, пока она, со столовыми приборами в руках, не повернулась лицом к столу.

— …На самом деле это безобразие, что совет прогибается перед Обри Фоли. Если Майлз победит, «Беллчепелу» конец…

Она сливала картофель; плеск и грохот на время опять заглушили её слова.

— …Не устрой эта ненормальная такой кипеж, мы бы выглядели совсем по-другому. Я ей предоставила уйму данных по этой клинике, а она, по-моему, их даже не озвучила. Только и делала, что ругала Моллисона за лишний вес. Где, спрашивается, у людей профессиональная этика?

До Гэвина дошли слухи о прилюдном скандале, устроенном доктором Джавандой. Его это позабавило, но не более.

— …Это шаткое положение плохо действует на персонал, а на пациентов тем более.