Случайная заложница (СИ)

Я подхожу ко входу в дом и понимаю, что хочу закончить то, что мы начали. Даже не так. Я хочу продолжить ровно с того места, на котором нас прервали. Член каменеет от воспоминаний о горячем, влажном лоне, готовым принять меня всего. Не знаю, будет ли это сегодня уместно, но я попытаюсь, потому что в паху неприятно сводит от неполученного удовольствия. Тяну на себя дверь и вхожу в дом, уже предвкушая мою встречу с Мишель.

Глава 17

Я вхожу в открытую гостиную с кухонным островком. Мишель сидит на выступе окна неподалеку от камина. На ней надет мой свитер, и она утопает в нем. Но это выглядит настолько сексуально, что внутри все сжимается. Мишель так гармонично смотрится в этом доме и в моей одежде. В голове то и дело возникает слово «Моя». Теперь только так. Ощущение, словно с Малом она была только для того, чтобы я осознал, насколько сильно нуждаюсь в ней. Что другой не будет, только Мишель. Хотя я был бы готов поступиться своими чувствами, только бы брат был жив. Но прошлого не вернешь и ситуацию не исправишь.

Я прохожу на кухню под взглядом Мишель. Мою руки, тщательно вытирая их полотенцем, как будто оттягиваю момент. Это моя собственная версия прелюдии, когда внутри меня уже начинает закипать кровь, а голову наполняют картинки того, как все будет. Разворачиваюсь и подхожу к Мишель. Ее глаза расширены, но она молчит. Просто смотрит выжидающе, в ее взгляде невысказанные вопросы. Не знаю, что она видит в моем, но ничего не спрашивает. Присаживаюсь рядом и тяну ее к себе за плечи. Тело Мишель тут же каменеет, и с ней напрягаюсь и я.

- Что такое?

- Ты проверил? Никого нет?

- Никого нет, - тихо отвечаю я. - Тебе не о чем беспокоиться.

Снова пытаюсь притянуть ее к себе, но Мишель сопротивляется.

- Иди ко мне, - прошу, а она медленно качает головой, выглядя при этом виноватой.

Начинается. Дай женщине время хотя бы немного подумать, - и ты точно не трахнешь ее в ближайшее время. Потому что у слабого пола тут же в голове возникают какие-то неправильные ассоциации. Они успевают придумать себе массу аргументов в пользу отказа вместо того, чтобы расслабиться и получить удовольствие.

Я хмурюсь.

- Что не так?

- Финн… Это неправильно.

Я закатываю глаза и раздраженно выдыхаю, отпуская Мишель, и она тут же отодвигается на другой край выступа.

- Какого черта, детка?

- Прости, я понимаю, что тебе надо… Что ты не… Но нам не стоило даже начинать, - виновато бормочет она. Я сжимаю челюсти и внимательно смотрю на нее, побуждая продолжать. - Это неправильно по отношению к Малоуну, - шепчет Мишель, и меня пронизывает ярость.

Я вскакиваю на ноги и делаю несколько шагов, а потом резко поворачиваюсь и подаюсь вперед, от чего Мишель вжимается в окно позади себя.

- При чем тут Мал?! - реву я. - Он мертв, Мишель! Уже год прошел!

На ее глазах тут же выступают слезы, а нижняя губа начинает дрожать.

- Ты жесток, - шепчет она.

- Скажи, что сегодня ты не получила удовольствие. Что тебе не понравилось кончать подо мной. Ну же, Мишель. Или ты… Блядь, ты думала о нем? - осеняет меня, и она начинает энергично качать головой.

- Я же назвала тебя по имени, - шепчет, и из ее глаз уже вырываются слезы и прочерчивают влажные дорожки на порозовевших щеках. - Я не думала о нем.

- Зато теперь думаешь.

- Потому что чувствую себя предательницей.

- У тебя нет повода, Мишель! Вряд ли бы Мал был против. - Я несколько секунд сверлю ее взглядом, а потом понимаю, что это бесполезный разговор.

Я резко разворачиваюсь и сваливаю в ванную. Снова чувствую себя гребаным извращенцем, потому что, едва став под горячие струи душа, я быстро трахаю свой кулак, закрыв глаза и предаваясь воспоминаниям о том, как вела себя Мишель неполные пару часов назад. И даже упоминание моего мертвого брата в разговоре не останавливает меня. Я все равно мысленно трахаю его жену, и кончаю так сильно, что у меня подкашиваются ноги.

Выйдя из душа, я надеваю боксеры, футболку и спортивные штаны. Сегодня Мишель не подпустит меня к себе, я это уже понял. Чтобы не поддаваться соблазну, я лучше буду спать одетым. Стелю кровать и зову Мишель спать. Она входит в спальню, и я бросаю на нее быстрый взгляд. Опухшие веки и покрасневший нос явно свидетельствуют о том, что она все это время плакала. То ли по Малу, то ли потому что эмоционально перегружена. Но факт остается фактом. Мишель сейчас слишком уязвима, а я не хочу слушать женскую истерику.

Я сажусь перед камином и подкидываю дрова. Специально разворачиваю кресло спинкой к кровати, чтобы не сталкиваться с Мишель взглядом.

- Финн, - негромко зовет она.

- Что?

- А ты не будешь ложиться?

- Позже.

- Может, я лягу на диване в гостиной? Он выглядит удобным.

- Не говори ерунды. Ложись спать, Мишель.

- А ты?

- Сказал же: позже. Мне надо подумать. - Я слышу, как шуршит одежда, и едва сдерживаюсь, чтобы не повернуться. - Не раздевайся сильно. Лучше останься в свитере. К утру может быть прохладно.

- Хорошо, - шепчет она едва слышно. Снова шорох, а потом я слышу, как она устраивается под одеялом. - Финн?

- М?