Случайная жена

Очень сложно было унять эмоции и мыслить хладнокровно. И пусть теперь все поведение Мирианы сложилось в стройную картину, легче от этого не становилось. Мерзавка Тиоши воспользовалась ситуацией, подавила ее сознание и теперь главенствует! И ведь изгнать ее сущность будет уж точно не просто! Они Теолиса-то от чужого внушения с трудом избавили, а тут сознание богине вкупе с ее же магией!

Но одно он знал точно. Хоть как найдет выход. Обязательно найдет способ вернуть Мириану! Ну а до тех пор она пробудет без сознания.

По его воле все процессы в организме замедлились, физическое тело будто бы замерло вне времени. Она не придет в себя, пока он через узы между ними не позволит. Так что, хоть Тиоши и высвободилась из храма, но по-прежнему будет в заточении. В теле Мирианы. Но ненадолго. Он костьми ляжет, но найдет способ вернуть жену!

Виктория

Вопреки моим ожиданиям я не исчезала, не растворялась в небытие. Чувствовала, что что-то извне поддерживает меня, не дает угаснуть моему сознанию. Но тут, скорее всего, дело в свадебных узах. Это лишь благодаря Дэриану я все еще жива. Если вообще мое теперешнее состояние можно назвать жизнью.

Очень хотелось верить, что Дэриан что-нибудь придумает. Даже если не ради меня, то ради того, чтобы одолеть Тиоши – как-никак это его призвание, его долг стража. Ну а мне остается только ждать и, как всегда, верить в лучшее. Все равно ничего иного не дано…

Не знаю, сколько прошло времени, но мне уже начало казаться, что тьма вокруг меня не однородна. По велению мысли я могла перемещаться в ней и целенаправленно выбирала путь туда, где тьма была наименее плотной. Так она постепенно редела и редела, пока впереди вдруг тускло не забрезжило подобие света. Приглушенного, неестественного, но уже хоть что-то! Я устремилась к нему.

И чем ближе я была, тем отчетливее доносилось все то же звучание, что уже довелось мне слышать однажды так же в бессознании. Будто далекая мелодичная песня, такая плавная и ласковая, как колыбельная. Но что это? Игра моего воображения? Или же порождение самой этой тьмы?

И ведь несмотря на всю красоту песни, она несла с собой невыносимую тоску, давящую тяжелым камнем. Ощущение было настолько явственным, что, казалось, я его даже чувствую, будто погружаюсь в вязкое болото, затягивающее меня в свою трясину безысходности.

Но и свет был все ближе. Я даже глазам своим не поверила: дверь, вполне обычная на вид деревянная дверь! По ее контуру и пробивался тот самый тусклый свет, и именно за ней же и звучала песня.

Стоило мне приблизиться, как тьма соткала для меня подобие тела. Пусть я все равно не ощущала себя физически, но так для восприятия было куда комфортнее. Собравшись решимостью, я повернула ручку двери.

Сначала вокруг царила все та же тьма, но менее плотная, больше похожая на сумрак. Я продолжала идти вперед, ориентируясь на звук, и постепенно вокруг начали прорисовываться очертания.

Видимо, здесь царили иные законы пространства. Я шла не куда-то, я перемещалась между пластами этой нереальности. Слой за слоем они накладывались друг на друга, делая очертания предметов все четче. И так, пока уже более-менее не получилось все разглядеть.

В первую очередь взгляд приковывала детская колыбель. Она мерно качалась сама по себе, и от этого становилось по-настоящему жутко. Все же остальное оставалось недвижимым. Гобелены на каменных стенах хоть и пестрили красками, но изображение рассмотреть не получалось. Плотные портьеры замерли как каменные, ни одно дуновение ветра их не трогало, хотя вроде бы окно было открытым. Возле качающейся колыбели прорисовался резной стул, позади массивная кровать с балдахином. В самом углу стол, и даже цветы в вазе на нем выглядели, как только что срезанные.

Не считая самой по себе качающейся колыбели, в комнате не было ничего страшного или отталкивающего. Но чем отчетливее она становилась, тем громче звучала песня, тем сильнее давила гнетущая тоска.

И лишь когда на стуле у колыбели начал самым последним из всего обретать очертания силуэт, до меня дошло, где я и что происходит.

Это уже не мое сознание. Это сознание Тиоши. Все-таки мы сейчас с ней объединены, и потому у меня так же есть доступ в тенета ее мыслей и воспоминаний.

И вправду, чем отчетливее становился силуэт, тем больше подтверждалась моя догадка. Хотя Тиоши и выглядела непривычно: вполне материальная, как живой человек. Красивая молодая женщина в довольно простом платье. И ее наряд, и сама обстановка в комнате все же разнились с сегодняшним в этом мире. Выходит, я вижу прошлое? Или же будущее?

Тиоши пока меня не замечала. Она мерно качала пустую колыбель и ласково пела колыбельную на непонятном мне языке. От этой картины совсем тошно стало. Будь я материальной, наверняка бы даже холодок по спине пробежал и ком встал в горле. Казалось, я вторглась в святая святых ее сознания, в самый сокровенный его уголок. Ведь здесь она не может ни лукавить, ни обманывать. Я вижу все именно так, как оно есть, хочет Тиоши того или нет.