Случайная жертва

Собственно, основные сведения наш герой успел получить ещё вчера от адвоката, и потому сейчас он лишь уточнял некоторые подробности данного уголовного дела. Причём дело было довольно-таки простым, потому что по результатам следствия выходило, что имелся лишь один обвиняемый, имевший достаточные основания и реальную возможность для убийства Агея Моисеевича Абрамова и случайной свидетельницы этого убийства Полины Плещеевой, проживавшей в том же дворе, что и известный правозащитник. И хотя прямых улик, указывающих на Вячеслава Ратникова, в деле не было, также как и его признания в убийстве, суд всё равно вынес обвинительный приговор. И решающим аргументом, свидетельствующим против Вячеслава Ратникова, был именно пистолет Макарова, который он взял из сейфа брата как раз перед убийством Абрамова. Судом было установлено, что Ратников намеренно избавился от оружия, чтобы не оставлять после себя улик, так как никаких доказательств того, что пистолет был утерян, не имелось. И в этот момент Тимофей Савельевич подумал, что если бы год назад Виталий Горячев как сознательный гражданин сдал в полицию найденный пистолет, то, вполне вероятно, что Вячеслав Ратников был бы сейчас на свободе, а сотрудникам Следственного комитета пришлось бы искать другого подозреваемого на роль убийцы. Но сейчас это уже не имело значения, так как суд рассмотрит показания Горячева как слабую попытку защиты оправдать клиента, отыскав свидетеля, который сам не вызывает доверия. И чистенький пистолет только усугубит ситуацию. Однако после проведения баллистической экспертизы дело может принять совсем иной оборот, если будет установлено, что пули, убившие Абрамова и Плещееву, выпущены из другого оружия, что поможет стороне защиты добиться оправдательного приговора. Но только если убийство действительно совершено из другого оружия.

Но даже в этом случае, когда будет получено подтверждение тому, что роковые выстрелы произведены из другого пистолета, не будет никакой гарантии того, что Вячеслава Ратникова оправдают, потому что суд может предположить, что пистолетов было два, и Вячеслав специально, чтобы запутать следствие, провернул хитроумную комбинацию с изъятием и утерей пистолета брата, чтобы никто не подумал искать другое оружие, которым и был убит правозащитник. Тимофей Савельевич знал, насколько витиеватой может быть логическая цепочка рассуждений, подводящая обвиняемого к его приговору. И чем меньше времени имеется у следственных органов и суда на поиск виновного и вынесение приговора из-за того, что за ходом дела следят слишком много заинтересованных лиц, тем больше усилий тратится не на реальное расследование преступления, а на составление необходимых бумажек, отражающих якобы проведённую работу. Как говорится, чем больше бумаги, тем чище одно место.

Вот и сейчас, читая приговор, вынесенный Вячеславу Ратникову, Тимофей Савельевич и сам почти поверил в его виновность и злой умысел, настолько хорошо и складно было написано, какими намерениями он руководствовался и как прекрасно обставил всё дело, не оставив после себя никаких явных улик, что свидетельствует о тщательной подготовке преступления и исключительной порочности личности преступника. В общем, нужен был козёл отпущения – и его нашли в лице Вячеслава Ратникова, убедив всех, что во всём Пименовске никто другой просто не посмел бы поднять руку на известного правозащитника и беременную девушку. И теперь, чтобы переубедить суд и общественность, доказав ошибочность первоначальной версии, следует предоставить суду что-то посерьёзнее путанных показаний Виталия Горячева и тщательно вычищенного пистолета, который, возможно, и является орудием убийства.

Тимофею Савельевичу стало очевидно, что нужно попытаться провести собственное расследование этого дела. И хотя его ресурсы были ограничены, да и времени прошло слишком много с момента преступления, всё равно ещё можно было что-то сделать. Можно пообщаться с родственниками Абрамова и побольше узнать о его деятельности и о врагах, которых он нажил. Можно восстановить шаг за шагом вечер преступления и точное местопребывание Вячеслава Ратникова в момент убийства и до него, чтобы найти дополнительные свидетельства его невиновности. Ведь никто и не пытался отыскать какие-либо доказательства, свидетельствующие в его пользу. Всем так понравилась версия об обиженном мстителе, что все действия следствия и суда велись только для того, чтобы подтвердить эту теорию. Да, работы – непочатый край, и Тимофей Савельевич сомневался, что сможет выполнить её всю в те ограниченные сроки, которые оставались до нового слушания. Но по крайней мере, он мог сделать хоть что-то, что помогло бы установить истину в этом деле. И это уже было немало.