СлучайНики

Вова, прильнувший одним ухом к двери, дежурил у входа. Услышав шаги, он дал нам знак приготовиться. Раздался стук, сопровождаемый утвердительным «ИК», Вова распахнул дверь, впуская наших соседок. Пройдя в темный коридорчик, девушки, ни о чем не подозревая, двинулись было к своей комнате, но тут внезапно для них мы, вооруженные простынями, с криками: «Ура!», выпрыгнули с разных сторон: я — из нашей комнаты, а Паша — из ванной, и набросились на остолбеневших от неожиданности подружек. Юля, хотя и была предупреждена о готовящейся засаде, синхронно с Ольгой закричала от неожиданности. Застигнутые врасплох, девушки, крича и отбиваясь, пытались выпутаться из простыней, но мы не ослабевали натиск, уверенно продолжая их заматывать в простыни, словно исполинские пауки в паутину.

— Все, все! Сдаемся, — закричала Олька, иссякнув и переставая брыкаться.

— А ты икать больше не будешь?! — с подозрением переспросил Вова.

— Надеюсь, что нет! Мне кажется, уже перестала! — воодушевленно заверила девушка из-под простыни.

Освободив взлохмаченных, раскрасневшихся девчонок, мы уже дружно рассмеялись, довольные произведенным эффектом. Но неожиданно в дверь раздался настойчивый стук:

— Откройте немедленно! Что у вас там происходит?!

Багровая от ярости, администраторша, в окружении стайки взволнованных девчонок, разъяренно сверкая маленькими глазками, подобно быку на корриде, стояла в дверях и зло переводила взгляд с растрепанных подружек на нас и обратно. Казалось, будь у нас в руках не белые простыни, а красные тряпки, она бы бросилась в атаку, а так просто испепеляла нас взглядом.

— Что здесь происходит?! — членораздельно и строго повторила она, когда мы открыли дверь.

— Икоту лечим, — невозмутимо ответил Вова. И в подтверждение его слов Оля вновь неожиданно икнула…

— О нет! — взмолился Павел. — Сколько можно? — в сердцах выругался он, в отчаянии хлопнув себя по бедру.

— Ну, вот, опять, — подтвердила Юля.

— Мы извиняемся за шум, — в попытке сгладить потенциальный конфликт сказал я. — Но мы, правда, уже все методы перепробовали — безрезультатно, оставался один — испугать!

— Вижу, что безрезультатно, — оттаивая, пробурчала администраторша. — А искусственно спровоцировать рвоту не пробовали? — спросила она участливо уже более дружелюбным тоном.

— Нет еще, — помотав головой, удивленно ответила Оля.

— Попробуйте — поможет, — предложила женщина, уходя.

— Что же нам с тобой делать? — обнимая Ольгу, сказал Вова.

— Нам столько всего насоветовали, сейчас начнем пробовать, — сообщила о готовности Юля.

— Ой, нет! Можно я немного ото-ИК-ду от приемов горчицы, сахара, лимонного уксуса! — взмолилась «больная».

— Представляете, эти народные средства нам повара подсказали, правда, ни один из них не помог, — Юля сокрушенно развела руками. — Но есть еще несколько неиспользованных.

— Да перестань ты уже, — настойчиво попросила Оля подругу. — Дайте я отдохну от ваших совето… ИК, полежу, поикаю спокойно! Идите вон… на пляж!

Оставив Ольгу одну отдыхать от нас, мы, повинуясь, пошли на пляж, готовые с приходом претворить в жизнь новые неиспользованные методы лечения…

Вернувшись, мы застали Ольгу в том же состоянии, когда и уходили.

— А мы тебе мороженое принесли, — ласково улыбаясь, протянул прохладное лакомство Вова.

— Нет, ИК, сил для мороженого, — изможденным тоном, отворачиваясь к стене, ответила она.

— А ну, хватит хандрить, — громко по-боевому сказала Юля. — Сейчас будем тебя опять лечить. Мне тут посоветовали еще один хитрый народный метод… с ниткой. Я вот уже все подготовила. — Юля достала припасенную красную нить и неожиданно для «больной» прилепила ее конец Оле на лоб.

— Необходимо закрепить на лбу красную нитку, чтобы она легла на переносицу. Эффект должен наступить быстро, тебе лишь надо переключить внимание на нить, — следуя инструкции, объясняла Юля.

— Я уже переключила, — перебивая, вскинулась подруга. — По-твоему, эта ерундовина должна мне помочь?! — повысив голос, совершенно плавно спросила «испытуемая».

— Ну, вот видишь, — расплываясь в улыбке, констатировала Юля.

И правда, комичный способ положительно повлиял на состояние Оли, и она на какое-то время забыла про икоту. Но после обеда все снова вернулось. Едва икота опять началась, Ольга принялась поочередно задерживать дыхание, пить чай, вешать нить перед глазами, а мы старались ее напугать при каждом удачном моменте.

Уже вечером, прогулявшись перед сном, мы вновь собрались в нашей комнате на консилиум по поводу этой «неизлечимой болезни».

— Надо было вызвать врача, — отчаявшись заключила Юля, обнимая за плечи страдающую подругу.

— Если к утру не пройдет, ИК, вызовем, — в очередной раз икнув, обреченно согласилась Оля.

— Я вот вспомнил, мама меня в детстве за язык дергала, когда я икал, — вдруг подал голос Павел. — Надо высунуть язык максимально сильно или просто потянуть за его кончик.

— Сейчас попробуем, — ухватившись за эту идею, как за соломинку, воодушевилась Юля и нависла над «больной» в ожидании, когда та высунет язык.