Случайно беременна для босса

— Пожалуй, мне можно только сок, — раздосадовано отвечаю я.

— Хм… — наморщивает лоб бабушка. — Так-так… вы оба мне ничего не хотите рассказать?

Со злостью смотрю на босса: вот кто его за язык тянул?

Глава 27

Ангелина.

— Ну, в общем, да, теть. — отвечает Кирилл на ее немой вопрос.

— Да?! Вы меня решили порадовать внуками?

— Так получилось. — опускаю глаза.

— Неожиданно. — хмурится Кирилл. — Мы еще сами не знаем, оставлять ребенка или…

— Замолчи! — как рявкнет на него пожилая женщина. — Ты в своем уме, такое говорить при матери своего ребенка?!

Мне тоже очень обидны его слова. Вроде же пришли к какому-то консенсусу, а он снова про аборт.

— Ангелина, ангел мой, — склоняет вбок голову милая женщина, — А ты сама как хочешь?

— Я хочу родить. И мне все равно, если Кирилл против. — смотрю на босса с вызовом.

— Вот и правильно! — горячо поддерживает меня тетя. — Ребеночек богом дается! А мужики? Что с них взять! Не им вынашивать девять месяцев новую жизнь, не им мучатся при родах. Ангел мой, послушай меня, рожай, если ребеночек желанный. Я тебе помогать буду. Я так мечтаю о внуках, ты себе не представляешь!

Кирилл сидит с каменным выражением на лице.

Мой аппетит мгновенно пропадает. В глазах щиплет. Вообще о беременности мало кто знает. Подруга, Кирилл, и вот теперь его крестная. Маме я до сих пор не рассказала, ибо будут только ворчания и недовольство. И вот с ребеночком меня поддержала лишь крестная босса — абсолютно чужая мне женщина.

— Выйду на свежий воздух, мне не хорошо. — встаю из-за стола и бегу к двери, чтобы позорно не разрыдаться на глазах у милой бабушки и холодного чурбана, которому наплевать на своего ребенка!

* * *

КИРИЛЛ ВОРОНОВ

— Ну и что ты наделал?! — бросается на меня тетя. — Кирилл у тебя совесть есть? Разве можно такое своей беременной женщине говорить?

— Теть, не начинай, а! — прошу. — Там нет еще никакого ребенка, так, сгусток клеток. Гормоны у Ангелины, вот и истерит.

— Ты точно — холодный чурбан, Кирилл! — Тебе сколько лет? Восемнадцать?

— Тридцать семь, мне теть.

— Тридцать семь, если бы не хотел детей, надо было предохраняться! Ангелина себе ребенка пальцем сделала? В форточку ей надуло? Или ты делов наделал, а теперь на аборт девушку?

Ненавижу, когда меня стыдят. Тем более, когда в конфликте виноват не только я.

— Оставить ребенка — было сознательным выбором Ангелины. Она могла принять экстренную контрацепцию. У нее было три дня чтобы разгрести последствия ночи. Но она предпочла забеременеть и меня не спросила, хочу ли я этого ребенка.

— Кирилл, ты сейчас рассуждаешь, как эгоистичный незрелый мальчишка, а не как взрослый почти сорокалетний мужик. Я думала, ты меня обрадуешь, но расстроил не знаю до какой степени. Пойду сама воздухом подышу.

Ну вот что с них возьмешь? Женщины, одним словом. Как с цепи сорвались сегодня. У одной беременная матка вместо мозгов, а у второй что? Полнолуние?

Сижу один одинешенек за столом.

Прилетает смска. Думаю, что от Ангелины.

«Нам нужно встретиться и все обсудить. Я не хочу, чтобы мой малыш рос без папы. Мила.»

Швыряю телефон на стол. Час от часу не легче! А что если тетя узнает и о беременности Милы? Хотя, ребенок стопроцентно не от меня, пока я не докажу обратное, крестная с меня тонну крови выпьет.

Вот это я попал! То закоренелый холостяк, то многодетный папаша в одночасье. Выпиваю залпом бокал. Морщусь. Закусываю лимоном и запиваю кофе. Надо идти искать Ангелину. С нее станется в обморок упасть под кустом, ищи-свищи ее потом.

Глава 28

АНГЕЛИНА

— Ангелина Павловна! Ну где вы?

Стою под кустом распустившейся сирени. Почему мне так больно? Обычно я всегда прибываю в радостном настроении. Плакать и страдать — совсем не мое. Но Кирилл делает мне больно. Ранит меня.

— Геля!

Подходит. Не стал отсиживаться дома. Приперся за мной. Высокий, мощный, хорошо пахнет. За километр несет его парфюмом. Или у меня так обострилось обоняние….

Не хочу его видеть. Отворачиваюсь и иду к калитке. Тетя Кирилла безусловно милая женщина, но я не собираюсь терпеть такое к себе отношение от ее крестника.

— Куда пошла?

— Не ваше собачье дело! — огрызаюсь.

— Я же попросил отыграть роль. — настигает меня. Идет со мной шаг в шаг. — Куда вы идете? Здесь до трассы километр шуровать. И не факт, что там что-то поймаете.

— Это мои проблемы. Как и моя беременность! — рявкаю. — Пусть это вас не волнует!

— И куда вы вернетесь? К своему мужу-абьюзеру? — прищуривается.

— И это не должно вас волновать!

— Кирюша, Ангелина! — слышится с крыльца голос крестной, — Возвращайтесь! Поцапались и будет! Я чай поставила.

— Гель, смотри, тетя зовет, ну имей ты совесть, не расстраивай старушку.

— Мне жаль вашу тетю, но себя мне жальче! — с вызовом смотрю на него.

Потом отворачиваюсь и иду дальше.

Настигает. За горло хватает. Не сильно, не сдавливает. Но лапа у него такая, что обхватывает мою хрупкую шею. Разворачивает к себе. Дышит в лицо. Вырываюсь, но это невозможно. Он сильнее меня. Он больше меня. Он мощнее меня.