Случайное обнажение, или Торс в желтой рубашке

А ещё есть любимое мною стихотворение Басё: "Века одно и тоже: обезьяна толпу потешает в маске обезьяны". Не знаю, произошли ли мы от обезьян, но обезьянничанье вполне в человеческой природе. Вопрос в другом: кто образец для подражания?

Вглядимся же в живые, искаженные подлинным страданием черты лица автора "Портрета Дориана Грея", абсолютно нетронутые гримом викторианской морали, и вслушаемся в клокочущую негодованием и презрением исповедь униженного и оскорбленного Индивидуалиста.

Оскар Уайльд, ирландец по происхождению (кстати, как и Свифт, Бернард Шоу, Йейтс и Джеймс Джойс, внесшие неоценимый вклад в английскую берите выше, в мировую литературу), родился в Дублине 16 октя бря 1854 года. Его отцу, сэру Уильяму Уайльду, окулисту и лор-врачу ("ухо-горло-носу") было в этот момент уже 39 лет, а матери, Джейн Франческе Элджи, поэтессе с прозрачным псевдонимом Сперанца и активной общественной деятельнице — 30.

Корни и пороков, и достоинств людей всегда уходят в раннее детство. Вот и маленького Оскара мать напрасно любила рядить в платьица, отращивать ему локоны, ничуть не задумываясь о жестокой развязке. Проведя семь лет в школе города Эннискиллена, Оскар затем поступил в дублинский Тринити-колледж. а ещё через три года, в 1874 году, двадцатилетний Уайльд добился стипендии в оксфордском колледже Магдалины. В первые же каникулы он отправился в путешествие по Италии, стране классических образцов, источнику вдохновения Китса, Рёскина и Патера, властвовавших тогда над умами продвинутых в литература и искусстве британцев.

А в 1877 году в письме, адресованном соученику по Оксфорду и к тому же соседу по комнате (задумаемся ещё раз о пагубности закрытых мужских учебных заведений!), уехавшему в Брюссель Уильяму Уорду молодой поэт сообщает не только о сочинении сонетов и кропании других стихов, но и о желании перейти из протестантизма в католическую веру, чему, впрочем, мешали пока серьезные жизненные обстоятельства.

В 1878 году Уайльду присудили степень бакалавра по гуманитарным наукам с отличием, и он всерьез занялся литературным трудом.

В сентябре 1880 года он уже посылает знаменитой актрисе Эллен Терри первый экземпляр своей первой пьесы "Вера или нигилисты", а в начале июля следующего года — первый сборник стихотворений, изданных за свой счет (выдержавший пять переизданий, по 250 экземпляров каждое) английскому поэту и критику Мэтью Арнольду (1822–1888), а также поэтам Роберту Браунингу и Уильяму Гладстону.

Постепенно приходит определенная литературная известность, чуть ли не подобие успеха. Весной 1881 года в Лондоне состоялась премьера комической оперы Гилберта и Салливана "Терпение", высмеивавшей тогдашнее эстетство, эдаких английских "стиляг". Один из персонажей, эстетствующий поэт Балторн был сочтен широкой публикой карикатурой на Уайльда (на самом деле(авторы оперы имели в виду прерафоэлита Данте Габриеля Росетти). И когда оперу "Терпение" осенью поставили в Нью-Йорке, представитель режиссера решил, что присутствие самого Уайльда не только не помешает, но и будет отличной рекламой, только усилит успех спектакля.

Поэта пригласили в Америку с циклом лекций, и в канун 1882 года он отплыл из Лондона навстречу своей всемирной славе. Через неделю, 2 января 1882 года он уже был в Нью-Йорке. Первая его лекция "Английский Ренессанс" была прочитана в Чиперинг-холле 9 января, следующая была посвящена декоративному убранству дома. Успех был бешеный, в письмах Уайльд гордится, что с ним носились больше, чем с Сарой Бернар. Он не только дразнил публику неординарными мыслями, но и сознательно шокировал её экзотическими нарядами (куда там Маяковскому с его будущей "желтой кофтой"!), например, "облегающим бархатным камзолом с большими, украшенными цветочным узором рукавами и круглым гофрированным воротничком, выглядывающим из-под стоячего ворота… короткими штанами до колен и серыми шелковыми чулками в тон серому, мышиному бархату". Наряд лектора играл важную роль, в Цинциннати публика была ужасно разочарована тем, что поэт выступил не в коротких штанах.

Из Америки Уайльд вернулся практически через год. Побыв две-три недели в Лондоне, он на остаток заработанных денег потом три месяца жил в Париже, где познакомился с Верленом (о сексуальной связи которого с Рембо уже ходили легенды) и Виктором Гюго, Малларме, Золя, Дега, Додэ и Эдмоном де Гонкуром.