Как все это глупо! — изумилась Лиза. Я же взрослая женщина. И давно уже не ребенок, мотающийся с родителями по всей стране, не неуклюжий подросток, без какого-либо сексуального опыта, не юная девушка, самая скромная из своих сверстниц, беспрестанно хихикающих и стреляющих глазками в сторону понравившегося мальчика. Произнеся мысленно этот бурный монолог, Лиза почувствовала себя лучше.
Девушка украдкой рассматривала своего посетителя, пока он подтаскивал один-единственный стул к постели. Удобно усевшись, он не менее внимательно оглядел Лизу.
— Хотя мы и не были представлены друг другу, это не помешало нам разговаривать несколько часов назад, не так ли? — сказал он, и его голос был именно таким, каким она его запомнила. Глубокий, поневоле привлекающий внимание собеседника. Завораживающий, одним словом. — Как вы себя чувствуете?
И одежда, и волосы незнакомца были абсолютно сухими. А какие у него были длинные, черные ресницы! Он снял пиджак и жилет, а рукава белой рубашки закатал до локтей, так что Лизе хорошо были видны его сильные руки с завитками темных волос.
— Прекрасно, — промямлила Лиза. — Вот только ходить некоторое время не смогу, но думаю, что скоро буду в норме.
— Кстати, меня зовут Энгус Гамильтон, — улыбнувшись, он протянул ей руку. Лиза тоже протянула руку, но, едва коснувшись его теплой кожи, почувствовала нечто похожее на слабый удар током и поспешила убрать руку обратно под накрахмаленную простыню.
— Лиза Фримен, — заливаясь краской, ответила она. — Медсестра сказала, что вы приехали в больницу вместе со мной… Не стоило так беспокоиться, в самом деле.
— Нет, я должен был приехать. — Энгус пытался поудобнее устроиться на стуле, который был слишком мал для него. — Понимаете, вас сбил
— Да… — вздохнула девушка. — Надо было идти по пешеходному переходу, — честно признала она. — Но я страшно спешила. — При воспоминании о столь желанном отпуске и лихорадочных сборах ком подступил к горлу. — Вы случайно не знаете, что стало с моим чемоданом?
— Я собрал все вещи и отдал их медсестре. Вы спешили на самолет?
— Да, я ехала на отдых. — Лиза всегда считала себя выдержанным человеком, но сейчас не смогла удержаться, и слезы брызнули у нее из глаз.
— Мне действительно очень жаль. — И, к еще большему смущению Лизы, Энгус протянул ей чистый носовой платок. — Я не знаю, что делают в подобных ситуациях, но, разумеется, постараюсь как-нибудь искупить свою вину. Я уже заплатил за ваше пребывание в больнице и, конечно же, возмещу ту сумму, которую вы заплатили за отдых.
— В-вы заплатили за мое лечение? — запинаясь, переспросила Лиза.
— Да, и за отдельную палату.
— Но в этом нет необходимости! — Лиза ошеломленно посмотрела на Энгуса — даже плата за общую палату в больнице была довольно высокой, а что уж тут говорить об отдельной?
— Это самое малое, что я мог сделать для вас, — нахмурившись, пояснил Энгус.
— Нет, это уже слишком, — упрямо продолжала девушка. — Я не могу позволить вам платить за несчастный случай, раз он произошел отчасти по моей вине, а отчасти по вине разверзшихся в неподходящее время небес! — Хотя если быть честной, то виновата она, а не погода — надо же смотреть, куда идешь, а не витать в облаках. Лиза вздрогнула при воспоминании о случившемся.
— Не глупите, — продолжал уговаривать ее Энгус, рассерженный и сбитый с толку упорством девушки.
— Я в самом деле не возьму у вас денег.
— А как же испорченный отдых?
Лиза тяжело вздохнула, представив себя нежащейся в ласковой водичке шикарного бассейна. Но обмануть этого человека, как и любого другого, она не могла.
— Я выиграла поездку. Увидела в журнале объявление о конкурсе, послала письмо — и выиграла! Так что не думайте, что я заплатила деньги за этот тур.
— Так вы в самом деле
— Я не могу позволить себе купить путевку! — В голосе Лизы одновременно прозвучали вызов и обвинение.
Девушка еще раз внимательно посмотрела на мужчину, но уже не на фигуру, а на одежду, ботинки, часы, и поняла, что платят ему, чем бы он ни занимался, очень даже неплохо. От него буквально веяло не просто достатком, а богатством. Он явно был не из ее социального круга, ни даже из того, куда Лиза мечтала попасть. Он был рожден, чтобы повелевать. И Лиза интуитивно поняла, что надо бы вести себя с ним повежливее.
— Тем более вы должны…
— В любом случае я не приму от вас деньги! Я сама виновата в случившемся и почувствую себя мошенницей, если возьму хоть пенс.
— Ради всего святого, я могу себе это позволить! — Он начал смотреть на нее как на не совсем нормальную. — Так что у вас нет причин чувствовать себя «мошенницей»!
— Я повторяю еще раз: нет!