Случайные гости

— Успеется, — отозвался мужчина. — Это не такое уж редкое зрелище.

— А куда мы сейчас?

— К твоим родным, они очень волнуются.

— Представляю, — судорожно вздохнула я в ответ.

Дальнейший путь мы тоже проделали в молчании. Хотелось задать добрую сотню вопросов: откуда узнали о моей пропаже, как вышли на след пиратов, кто они такие на самом деле, как связаны с событиями на Мирре. Но, с другой стороны, было боязно узнать правду. Не говоря уже о том, что лишний раз вспоминать об этих людях отчаянно не хотелось.

А Сур почему-то не спешил выпускать меня из объятий. И думать об этом было одновременно страшновато и приятно.

Вскоре, впрочем, всё равно пришлось отстраниться, чтобы сойти с крыла петы и добраться до лифта. Тело сковывала слабость, наверное, вызванная последними впечатлениями и напастями. Мелькнула мысль, как здорово было бы, если бы мужчина донёс меня на руках, и я даже почти открыла рот, чтобы высказать это предложение вслух, но своевременно осеклась и устыдилась. Представляю, как бы он отреагировал!

Хотя… наверняка — спокойно. Он вообще на всё реагировал спокойно. И от этого я в его компании слишком часто ощущала себя круглой дурой и совсем уж неразумным ребёнком.

— Аля! — первой моё появление заметила тётя, и посторонние мысли тут же вылетели из головы, буквально выжатые вместе с последним воздухом крепкими объятьями.

Тётино стремление потискать меня неожиданно разделил Ванька. Братец, как подрос, начал активно уклоняться от объятий и недовольно морщить нос в ответ на попытки, так что мы обе оставили их уже лет пять назад, а здесь вдруг сам проявил инициативу. И выглядел при этом совсем не взрослым, а каким-то потерянно — ошарашенным. Кажется, действительно не на шутку обеспокоился.

— Спасибо, Сур! — тем временем обратился к сопровождавшему меня мужчине дядя Боря, обеими руками крепко пожимая его ладонь. Пожалуй, волнение капитана выдавала только вот эта чрезмерная порывистость.

— Это мой долг, — спокойно ответил Сургут, и эти слова неожиданно больно и обидно кольнули.

Впрочем, почему — неожиданно? Давно пора было признать, что этот мужчина мне очень нравится. И было приятно думать, что он сломя голову бросился мне на помощь потому, что я — это я, а не потому, что я — это его работа.

— Интересно, и почему я ему совершенно не верю? — риторически вопросил рядом Василич, с явной насмешкой разглядывая аборигена. Только начавшаяся формироваться обида от этих слов пошатнулась, а когда Сур сделал вид, что ничего не услышал, да ещё поспешил сбежать, — рухнула вовсе.

— Думаю, пока не стоит оставлять Алёну в одиночестве, ей нужна поддержка. Доброй ночи. Прошу прощения, мне нужно кое-что уладить, — он кивнул на прощание сразу всем и вышел.

— Ох, Алёнушка, ну и буча тут из-за тебя поднялась! — протянул штурман, ознаменовав тем самым переход от малосодержательных восторгов к более — менее конструктивному разговору.

К этому моменту все расселись у стола, и тётя приступила к своему любимому занятию и даже почти Великой Миссии в этом мире — кормлению окружающих до той стадии, когда в них уже перестаёт влезать. Правда, на этот раз ей пришлось прибегнуть к помощи мужа.

Есть ощущение, что невозможность самой заниматься вопросами питания станет в её случае главным аргументом за окончательную ассимиляцию и допущение в организм подселенца.

— Не трогай ребёнка! — воинственно нахмурилась тётя Ада. — Можно подумать, она виновата, что вы эту гадину ползучую сюда допустили! Мужчины, тоже мне! Защитники! Один вон защитник и нашёлся, даром что полосатый. Зато почти как тигр, — под конец тон стал мягким и воркующим, а на губах появилась тёплая и неуместно умильная улыбка.

— Мама Ада, а тебя муж не заревнует? — весело поинтересовалась я.

— А хоть бы и заревнует, ему полезно, — философски отмахнулась она. — Да только Сур с симпатиями уже, по — моему, вполне определился. Вон как сорвался тебе помогать!

— Да ладно, он же сказал, что это его… — начала я, но осеклась, когда старшие мужчины обменялись очень выразительными взглядами и синхронно пожали плечами. И осторожно уточнила: — Или я чего-то не знаю?

— Да как тебе сказать, — задумчиво протянул дядя Боря.

— Да так и говори, — оборвал его ухмыляющийся Василич. — У нас сложилось впечатление, что ради твоего спасения этот, — он кивнул на дверь, — чуть ли не на должностное преступление пошёл.

— Откуда такие выводы? — вытаращилась я на штурмана.

— Ну, выводы эти сомнительные, — возразил капитан. — Мы всё-таки судим со своей точки зрения, отталкиваясь от собственного жизненного опыта.

— О чём судите-то? — окончательно потеряла я нить разговора.

Оказалось, почти сразу после моего ухода в гости зашёл тот самый Дрон. Он давно обещался, да ещё откуда-то был в курсе «омазуривания» дяди Бори, и решил его проведать. Василич с Ванькой в самом деле дружно решили, что меня увезли на свидание, поэтому и не думали волноваться, и некоторое время они вполне мирно болтали о жизни в целом и о быте и нравах аборигенов — в частности.