Случайные поцелуи

Лекси помолчала. Это в самом деле был ее выбор.

— В любом случае хочу тебе напомнить, что вопрос вашего брака еще далеко не решен, — мягко сказал Рейф. — И запомни, Алексия: я не спущу с тебя глаз! И если я только заподозрю, что ты используешь Адама в своих целях, то лично сопровожу твою двуличную нижнюю часть спины домой — и так быстро, что ты глазом моргнуть не успеешь!

— «Двуличная нижняя часть спины» звучит лучше, чем «лживая задница», — заметила Лекси. — И лучше, чем «лицемерка». — Она сделала ударение на последнем слове, намекая, что этот грех водится не только за ней. — Можешь успокоиться. Конечно, ты вправе не спускать с меня глаз, но уверяю тебя, это будет только напрасной тратой времени. Я вовсе не собираюсь использовать Адама ни в каких своих тайных целях. Как приятно, должно быть, Адаму знать, что у него есть брат, который так истово блюдет его интересы, — с легким сарказмом закончила она.

— Адам, в отличие от меня, не знает, на что способны женщины.

— Именно потому, что он не знает, на что способны женщины, я и выбрала его!

Адам был воплощением серьезности, постоянства и надежности. И он не имел ничего общего с сидящим от нее на расстоянии вытянутой руки мужчиной, буквально излучающим опасность и цинизм.

— Я лишь хотел сказать: если Адам и Сан-Филиппе — то, что тебе нужно, не совершай опрометчивых поступков.

— Не совершать опрометчивых поступков? — Лекси так резко повернулась к нему, что ударилась коленом о коробку передач. — От кого я это слышу? Я-то думала, что титул «короля опрометчивых поступков» давно занят и принадлежит тебе.

Лекси употребила прозвище, данное Рейфу и когда-то мелькнувшее на страницах газет, но оно не прижилось — возможно, потому, что было слишком длинным.

— Сейчас речь вовсе не обо мне, — спокойно напомнил Рейф, но Лекси видела, что она задела его обнаженный нерв.

— Тогда перестань судить меня по себе! И тем более не смей бросать тень на наши отношения с Адамом.

Рейф презрительно фыркнул:

— Несколько писем по электронной почте ты называешь «отношениями»?

— Да, основанными на прочном фундаменте дружбы, а не на сексе без разбора, если верить тому, что о тебе пишут.

— Лучше этому не верить! — Это было произнесено с такой сдержанной яростью, что Лекси замолчала. — Но даже если эти истории правдивы, прелесть моя, то мои дела не имеют к тебе никакого отношения. И напротив, твои дела как раз имеют ко мне самое непосредственное отношение. По крайней мере до тех пор, пока я не доставлю тебя в Сан-Филиппе и не скину Адаму.

— Скинешь меня Адаму?

— Прошу прощения, — тут же извинился Рейф. — Не так выразился.

Эта ложь только подстегнула Лекси.

— Нет, ты выразился именно так, как хотел! Но не волнуйся, по крайней мере сегодня ты сможешь от меня отдохнуть.

С нее хватит его общества! Лекси распахнула дверцу машины, выбралась наружу и решительно зашагала по подъездной дорожке к дому.

Почти сразу за ее спиной хлопнула дверца, послышался шум работающего двигателя, а спустя еще несколько секунд низкая машина поравнялась с ней. Рейф открыл окно:

— Садись, довезу.

— Спасибо, но я лучше пешком. И, пожалуйста, сделай мне одолжение — не заговаривай со мной. А еще лучше будет, если ты притворишься, что меня вообще не существует. Можешь считать меня воздухом — невидимая, бесцветная.

— Ты ведешь себя как ребенок. Капризный, избалованный ребенок.

Лекси поджала губы и прибавила шаг. Не успела она пройти несколько футов, как поняла, что погорячилась. Босоножки на высоких каблуках отлично подходили для ночного клуба и ровного пола, но совсем не годились для пеших прогулок по подъездным гравийным дорожкам. Она споткнулась и взмахнула руками, стараясь сохранить равновесие. «Теперь я точно выставила себя полной идиоткой», — мелькнула у нее мысль, а последовавший за этим густой мужской смех только укрепил это подозрение.

Лекси остановилась, зыркнула на Рейфа, наклонилась, сняла одну босоножку, вторую и бросила их в открытое окно на сиденье рядом с ним. Вслед за обувью последовал парик. Она тряхнула головой, и рыжие волосы упали ей на лицо, рассыпались по плечам, и в эту минуту смех Рейфа прекратился. Развернувшись и распрямив плечи, она пошла босиком и через несколько шагов скрылась за негустой порослью кустарников и деревьев, растущих вдоль дорожки. Она не боялась заблудиться, — если здесь вообще можно было заблудиться, — так как в детстве при любой возможности сбегала из дома и играла в этом парке, тем более что света фонарей от подъездной аллеи было достаточно, чтобы не терять ее из виду. В прошлом Лекси иногда тайком убегала даже ночью, чтобы в полной мере насладиться свободой.

В этот раз насладиться свободой ей было не суждено, так как не успела она пройти еще несколько метров, как сзади ее окликнул Рейф:

— Прекрати это, Алексия, и немедленно возвращайся в машину!

Лекси лишь улыбнулась.