Случайные встречи

Радость не покидала его, пока он шел по Элвин-стрит. Кругом все так замечательно, так прекрасно в своей обыденности: запах земли смешивается с кухонными запахами (скоро сядут ужинать), вкусно пахнет дымом, летний воздух напоен ароматом зреющего винограда, спелых персиков, одурманивающе тянет от куста олеандра. Юноша глубоко вздохнул, стараясь полностью вобрать запахи родных мест, ему хотелось смеяться от радости в этот знойный летний день. Давно уже он не воспринимал окружающее так остро, с жадностью первооткрывателя. Каждый вздох — счастье.

С чистым воздухом вливалось ощущение силы своего тела, разума, радости и благодарности за то, что он живет на свете.

Как приятно, думал он под аккомпанемент журчащих фонтанчиков, испить здесь воды, вкусной, холодной воды из долины, утолить жажду, долгую жажду, тоску по родным местам. Он увидел, как старик поливает из шланга кусты герани, и подошел к нему.

— Добрый вечер, — проговорил он негромко, — не дадите ли напиться?

Большая тень на стене дома качнулась — старик медленно обернулся и взглянул в лицо юноши. Просьба приятно удивила его.

— С удовольствием, — ответил он, — держи, — и протянул шланг. — Отличная вода, из долины Сан-Джоакин, лучше, думаю, не сыщешь. Во Фриско вода — стошнит, вкуса никакого, а в Лос-Анджелесе — словно касторка. И как там люди живут — не понимаю.

Юноша слушал ворчание старика и зачарованно смотрел, как из шланга бьет тугая чистая струя и как ее жадно глотает земля. Он наклонился над шлангом и начал пить. Вода действительно была необыкновенно вкусной, это тоже поразило его. Она дарила бодрость и прохладу. Он поднял голову и сказал:

— Нам крупно повезло, что мы тут живем, в этой долине. — И снова припал к тугой бьющей струе — внутри у него все пело. Казалось, он никогда не утолит жажду. Чем больше он пил, тем вкуснее казалась вода, хотелось еще и еще.

Старик только диву давался:

— Ты уж литра три выдул.

— Может быть, — юноша наконец оторвался и поднял голову, — уж очень вкусна. — От вытер рот платком, не выпуская шланга из рук, чувствуя, что не напился. Вся родная долина, ее чистота, доброта, безыскусность и неподдельность воплотились для него в этой воде.

— Ну и ну, — сказал старик, — натерпелся, должно быть, без воды. Давно не пил-то?

— Два года, — ответил парнишка, — то есть этой воды я уже два года не пробовал. Уезжал, сейчас вот возвращаюсь. А родился я на Джи-стрит, это, знаете, там, за железной дорогой. И скажу я вам, до чего же приятно возвращаться домой. Я люблю эти края. Здесь и останусь, подыщу работу.

Он сделал еще несколько глотков и вернул шланг старику.

— Сроду не видел, чтобы кто выпивал столько одним махом. Видать, и впрямь натерпелся. Так набросился, будто всю хотел выпить.

И еще долго он смотрел вслед юноше, который удалялся по Элвин-стрит.

Как славно дома, хотя и глупо вот так возвращаться. Все, что бы он ни делал, юноша считал глупым, но это была удачная «глупость». Сначала он отправился из Сан-Франциско на юг и не помышляя о родной долине. Хотел добраться до Мерседа, немного там пожить и вернуться, но дорога полностью завлекла его. Так приятно стоять на шоссе и ловить попутные машины. Один городок мелькал за другим, и вот сегодня в 7 часов вечера он шагает по улицам своего родного города. Здорово, просто здорово! А чего стоит глоток этой чудесной воды! Уже подходя к центру, он увидел несколько высоких зданий — вон управление энергетической компании все в огнях рекламы, вон еще одно, самое высокое, раньше его тоже не было. Уже без меня построили, подумал он. Видно, фирмы процветают.

На Фултон-стрит он свернул и зашагал по направлению к своему кварталу. Издали район казался красивым, тихим, игрушечным городком, где приятно жить, работать, обзавестись домом, семьей и всем прочим. Здесь все то, чего ему не хватало: воздух долины, ее вода, простота обычаев и нравов, ощущение чего-то чистого и настоящего.

Город не изменился совсем: все те же названия магазинов, те же люди на улицах, медленной вереницей тянутся автомобили, парни все так же заигрывают с проходящими девушками — никаких изменений. Знакомые лица прохожих, хотя он никогда не знал их имен, но с детства сталкивался с ними на улице. А вон идет Тони Рокка, старый приятель, и он, как видно, тоже узнал его. Юноша остановился, поджидая Тони. Невероятная встреча, как во сне. Ему вспомнилось, как вместе сбегали с уроков, ходили купаться, ездили на ярмарку или пробирались без билета в кино. А сейчас ему навстречу идет вразвалочку здоровенный детина с веселой улыбкой на смуглом лице. Это тоже обрадовало его, и в который раз подумалось, что его «глупое» возвращение очень кстати. Он улыбался и почему-то не мог вымолвить ни слова. Ребята поздоровались и, громко смеясь, принялись шутливо тузить друг друга, отпуская крепкие шуточки.

— Где ты, сукин сын, пропадал все это время? — спросил Тони и ткнул приятеля в живот.

— А как ты, старина, все не просыхаешь? Господи, как я рад, что мы увиделись! А то не знаешь, жив ты или загнулся. Чем занимаешься?