Случайный билет в детство (СИ)

Я вздохнул — про понятия толкует, а сам на стрелку опоздал. Сделав скорбное лицо, я сообщил Громину:

— По понятиям, опоздавшего на стрелку, самого ставят на правило, — взглянул в сторону Вершинина, — не так ли, Вершина? Тебе, брательник-аристократ, наверняка протравил всю забаркасную суть?

Вершинин придержал за плечо, сжавшего кулаки и двинувшегося было на меня Громозеку. Хмуро кивнул и поинтересовался:

— Откуда по понятиям ботаешь?

— Не важно, — ухмыльнулся я. Половина дела сделана. Правильно я рассчитал — вон как слушают! Продолжаю действовать по плану:

— Предлагаю развести дело так — я и Громин, тут, на этом месте, один на один, решаем свой вопрос. Только костями, без перьев. Ты, Вершина, как «ведающий», присмотришь и рассудишь. Потом, без лишних базаров расходимся краями, — я склонил голову в бок и, прищурился, — законно?

Вершина, чуть промедлив, кивнул:

— Законно.

Я показал на набычившегося Громина:

— Тогда растолкуй ему.

И отошел на несколько шагов назад. Всё складывается пока нормально, как и задумывал — дам в торец Громозеке и вопрос будет снят.

— Ну что? — Это подошел Савин.

— Я внёс предложение, — кивнул в сторону собравшейся в круг компании, — решат, что моё предложение правильное, то я разбираюсь с Громозекой и всё, вопрос закрыт.

— А сможешь?

— Смогу, Олег. Ты только не лезь, ладно?

— Хорошо, Серёга, — он показал за забор, — там ещё один сидит, не заметил?

— Заметил, пусть сидит.

Честно говоря, вся эта компания меня не так беспокоила, как тот, что остался за забором. С этими все ясно, а тот что? Чего он там спрятался, готовит какую-нибудь пакость? Или просто испугался? А может это старший брат Громина? Нет, он бы не прятался. Ладно, посмотрим. И ещё появилась мысль, что вовсе не Макс в этой компании верховодит, а Вершина, вон как тот его внимательно слушает. Самой драки я не боялся. Громин старше меня на два года, на полголовы выше, чуть ли не в два раза тяжелее и, соответственно, сильнее. Но я подвижней, ну и знаю кой-чего. Буду его изматывать — уворачиваться и наносить удары. Обязательно уходить из-под его кулаков. Если он хоть раз попадет, то весь план летит к чертям. Вот как подустанет, так и ногами можно будет поработать. С ним такая тактика пройдёт. Вот с его братом я бы действовал по-другому, потому что он гораздо сильней и опасней, а после сегодняшних событий ещё и злой, и не только на Коротова.

Наконец, совещание закончилось и Вершинин повернулся ко мне.

— Предъява принята и условия признаны пацанскими. Ты, Вяз, с Громилой, махаетесь здесь один на один. Джаги и дубиналы в ход не идут. Махаловка идет до первой крови. Никто в ваш разбор не лезет. Слово пацана. После разбора, все базары признаются гнилыми.

— Вот и отлично! — Отметил, что в голосе Вершины зазвучали нотки уважения.

Я, глядя на забор, где сквозь узкие щели досок угадывалась чья-то сидящая фигура, скинул спортивную куртку, развязал галстук и снял рубашку, оставшись в смятой физруком футболке. Все передал Савину. Олег взял одежду и отошел к беседке, шепнув мне:

— Удачи.

Громин, сжимая и разжимая огромные кулаки, ухмыляется:

— Ну что, Вяз, претендуешь на правильного пацана?

— Нет, Макс, мне это ни к чему, — я встряхнул руками и начал плавно перемещаться, готовясь к атаке Громина. Вспомнив фразу из любимого фильма, добавил:

— Мне за державу обидно.

Лицо у Громозеки в удивлении вытянулось, потом скривилось, и он, зарычав, резко выбросил вперед свой огромный кулак. Мягко отвожу его руку ладонью и, подныривая под неё, правой наношу удар Громину в грудь.

— Млять! — Макс развернулся, потер ребра и тут же кинулся на меня, молотя кулаками как мельница. Я ушел от двух махов, увернулся ещё от одного, ударил сам, отскочил, поставил блок и зашипел от боли. Все-таки сильно бьёт Громила! А он молотил не переставая. Ушел от очередного бокового удара, Макс по инерции провалился вперед и подставился.

Бац!

Громин получает удар ногой в ухо, отскакивает и трясет головой, тяжело дыша. Однако быстро приходит в себя, и опять атакует. Но его кулаки уже не так быстры и я сам уж запыхался. Нет ещё у меня подготовки, как была в будущем. Надо закругляться. Уходя от очередного удара резко присел и крутанулся на правой ноге, левой подбивая ноги Громина. Он рухнул, а я вскочил и сделал шаг назад, мельком оглядываясь вокруг и заодно переводя дух. Вершина и Тощев стояли в стороне и внимательно наблюдали, Савин с моей одеждой находился у беседки, а тот, что за забором сидел — так там и сидит. Громин медленно поднялся и, выставив руки, рванулся на меня. Упертый, блин! Я сделал шаг вперед, чтоб нанести удар и… споткнулся, наступив на старую ветку. Громин крепко обхватил меня руками и заржал — Все, Связка, я час из тебя котлету сделаю.

И как удав сжал руки. Вырываться бесполезно, Громозека сильней. Он неосторожно приблизил своё лицо, и я, недолго думая, боднул лбом его в нос. Объятия сразу разжались, Громин схватился за разбитый нос, из которого хлынула кровь. Все, по условиям я победил, схватка закончилась. Глянул на Вершинина. Тот кивнул:

— Все было по-пацански. Базар закончен.