Случайный брак с боссом

Мне приносят кофе ближе к финалу. Уже шумит фен, а вторая девушка крутится вокруг меня, поглядывая на часы. Вскоре рядом с ней появляется Виталий, который то и дело тянет ко мне руки и поправляет нюансы. Мне удается поймать его взгляд, и довольный блеск его голубых глаз добавляет мне уверенности.

Он даже как будто восхищен.

— Нет, нет, нет! — протестует он, когда девушки заканчивают. — Никакого зеркала! Сперва переодеться. Красоту надо смотреть сразу всю, а не десертными порциями!

Виталий берет меня за запястье и тянет к напольной вешалке, на которую повесил отобранные комплекты.

— Наш господин, — он произносит последнее слово с издевательским придыханием, копируя манеру Анфисы, — скоро приедет. Так что сразу надеваем самый летальный образ. Я хочу, чтобы Макарова ловил охранник.

— Он крепкий, не свалится, — я тоже подшучиваю.

— Не таких валили, — замечает стилист. — Вот это платье, пиджак и туфли.

Он протягивает мне платье цвета пенки капучино. Нежное и изысканное. Только короткое…

— Я точно могу себе это позволить?

— Оно будет до середины бедра, — Виталий сразу понимает, что меня смутило, и ребром своей ладони чертит линию на моих ногах. — А туфли добавят роста. Ты сейчас узнаешь, что родилась длинноногой красоткой, вот увидишь.

Он прогоняет лишних людей и смотрит на наручные часы.

— Меня стесняться не надо, — он забирает платье и расстегивает молнию, отворачиваясь. — В темпе, темпе, Ирина. Мне самому уже не терпится!

Я посылаю к черту все сомнения и снимаю свою одежду. Беру платье из ладони Виталия, который по-прежнему деликатно смотрит в другой угол комнаты, и накидываю его на себя.

— Поможете?

Виталий тут же подрывается, словно считал миллисекунды. Он застегивает молнию на спине, потом подает мне туфли и делает пару поправок. Сдвигает пояс, приглаживает юбку на бедре, смахивает прядки волос.

— Боже, Ирина, — шепчет он, оглядывая меня. — Ему понадобится реанимация.

Меня смущает его восторг. Я вообще впервые вижу столь эмоционального мужчину. Мне непривычно, но приятно. Я улыбаюсь Виталию и киваю в сторону.

— Теперь можно взглянуть?

— Нужно! — он подмигивает мне и берет за ладонь, чтобы подвести к зеркалу.

Я поворачиваю за ним, смотря в пол и отсчитывая последние секунды. Мне любопытно и в то же время тревожно. А вдруг у нас совсем разные вкусы? Вдруг я еще тот консерватор, который не оценит ультрамодные старания?

Я чувствую, что Виталий останавливается. Я тоже торможу и решаюсь. Поднимаю глаза, упираясь в свое отражение в большом зеркале с золотой толстой рамой.

Ой…

То есть ох!

Я шумно выдыхаю. Из меня вырывается весь кислород вместе с восторгом. Яркая улыбка сама зажигается на губах, а в глазах как будто включается стоваттная подсветка. Я так довольна, что не сразу начинаю рассматривать детали. И самое главное — я осталась собой. Только стала лучше, словно к моей внешности подобрали эксклюзивный ключик.

— Шикарная, шикарная, — кивает стилист, понимая по моей реакции, что я счастлива. — Нужно еще накинуть пиджак.

Он небрежно набрасывает мягкую ткань на мои плечи и тут же принимается поправлять его так, чтобы каждый миллиметр лег идеально.

— Прикроем изгиб бедер и попку. Нужно же оставить простор для мужской фантазии? — Виталий игриво закусывает нижнюю губу и переносит ладонь вперед, легонько касаясь выреза платья. — А вот грудь и линия живота пусть сводят с ума.

В этот момент раздается стук.

Мы не успеваем ничего ответить, как дверь приоткрывается, и в проем заглядывает Анфиса. Она довольно кивает, понимая, что я одета, и уже хочет толкнуть дверь сильнее, как вдруг каменеет.

Спазм может случиться у всего тела сразу?

Моментально и необратимо?

Вот с Анфисой происходит что-то подобное.

Она пожирает меня глазами, позабыв, для чего пришла, и не может пошевелиться.

— Что стряслось? — спрашивает Виталий. — Мы кстати закончили, можно переходить к фотосъемке.

Дверь, наконец, открывается до конца. Кто-то подталкивает замешкавшуюся Анфису и помогает переступить порог. Я бросаю последний взгляд в ее сторону и чувствую, что нажила себе врага. Вот именно в это мгновение. Она так смотрит на меня, что не дай бог чиркнет искра. Вспыхнет весь этаж!

Женская зависть — самое опасное топливо.

Анфису отодвигают, и в комнату входит целая делегация. Я сразу замечаю Макарова, он самый высокий, его даже в толпе помощников не потерять. Он что-то подписывает на ходу, перехватывая солнцезащитные очки левой ладонью.

— Поговори с их пиарщиком, — говорит он, ставя второй росчерк. — Он сейчас в Москве.

— Конечно, Алексей Дмитриевич. Будет сделано.

— Мне нужно, чтобы уже двадцатого был готов первый список…

Макаров вспоминает, что номер не ограничивается одним холлом, и поднимает глаза. Его темный взгляд падает точно на меня. Причем я не успеваю отреагировать, а вот Виталий самый настоящий телепат. Он за секунду успевает развернуть меня так, что я попадаю под прицел Макарова самой выгодной стороной.

По его лицу невозможно ничего понять.

Что игроки в покер, что в большой бизнес… их реакции не прочитать.