Случайный брак с боссом

Первый раунд сыгран, каждый из нас сделал свои выводы. Мы исследуем друг друга и даже не пытаемся скрыть это. Как парный танец. Как сеанс, где не разобрать, кто психолог, а кто клиент.

— Что ты хочешь от меня? — задаю второй вопрос.

Макаров разжимает пальцы, и мои волосы падают к плечам. Он переносит ладонь ниже и касается моей шеи, находя самую чувствительную тропинку.

— Секс, — его голос задевает хриплой вибрацией. — Остальное я знаю, как получить.

Я едва не спрашиваю, что подразумевается под «остальным», но он точно засчитает это за последний вопрос. Я торможу и передаю очередь Макарову, замолкая. Он массирует подушечкой большого пальца мою кожу и раздумывает, что взять с меня.

Секс точно отпадает.

Хотя себе я могу признаться, что его прикосновения действуют на меня. И Макаров как будто решил, что сумрак — это ключик к нашему взаимопониманию. Я во второй раз оказываюсь с ним в полутёмной комнате и во второй раз чувствую его горячие уверенные руки на своем теле.

— Я хочу поцеловать тебя, — говорит Макаров. — По-настоящему.

Прошлый раз я не пустила его.

Не разомкнула губы…

И он хочет это исправить. Он запускает ладонь мне за шею и направляет к себе. Нажимает до тех пор, пока наши губы не соприкасаются.

Черт.

Я реагирую слишком ярко, ощущая, как закручиваются эмоции. Буйные, живые, сумасшедшие… Они оглушают силой, к которой я оказываюсь не готова. Макаров сминает меня и не тратит время на примерки, заполняет, не давая одуматься. Я чувствую его вкус, который дурманит и впрыскивает удовольствие в кровоток, его язык и шальные ласки. Они раскатывают меня и подчиняют.

На секунду.

Две.

Но абсолютно.

До оголенного предела.

Он умеет ласкать, делать приятно, сводить с ума…

Надо выныривать.

Надо, Ира…

Я выставляю ладони и дважды надавливаю на его каменную грудь, чтобы добиться реакции.

— Хватит, — шепчу. — Мне нечем дышать.

Макаров отпускает меня, и я падаю на спинку кресла.

Дальше не сбежать.

Дыхание рвётся и мне приходится молча смотреть в порочные глаза напротив, пока оно приходит в норму.

А там я решаюсь на главный вопрос, который мучает меня.

— Когда я отказалась от роли твоей невесты, я приехала домой и нашла там свечи с лепестками роз от Артура.

Макаров молча кивает, он до сих пор смотрит на мои губы.

— Это правда был Артур? Или твои люди подсуетились, чтобы вынудить меня подписать договор?

Макаров не показывает удивление. Прячет эмоции под непроницаемой маской и выглядит так, будто ждал именно этот вопрос от меня.

Но он берет паузу.

Размышляет, а потом становится жестче. В его руках просыпается новая грань уверенности и силы.

— Думаешь, я приказал запугать тебя?

Думаю.

Или нет?

Секунду назад была почти уверена, а теперь его хриплый голос спутывает карты.

Я тону в его темных глазах и перестаю понимать хоть что-то.

— Я могу ответить на твой вопрос, но попрошу взамен грязь, — он тянет мою ладонь к своему ремню. — Ты сделаешь?

Я качаю головой.

— А, может, подумаешь?

Я вырываю руку.

Макаров отпускает меня и делает шаг в сторону, заканчивая разговор.

Ответа не будет.

Он специально завел игру в тупик.

Я встаю с кресла и поправляю юбку, чтобы уйти. Но задерживаюсь взглядом на Алексее. Он проходит к длинному столу. Я пытаюсь разглядеть что-то важное в его жестах… Он кажется задумчивым и более скованным, чем обычно. Хотя всё можно записать в банальную усталость. За окном темно, рабочий день подошел к концу.

— У нас завтра церемония, — отзывается Макаров, смахивая стопку листков.

Он водит по ним пальцами, но не вчитывается. Просто перебирает туда-сюда.

— Мы станем мужем и женой, — добавляет он.

— Фиктивно.

— Я помню.

Я все же иду к двери. Ежусь от стука собственных каблуков, который сейчас кажется оглушающим. Меня тянет обернуться. Не знаю, откуда эта тяга, но буквально выкручивает.

— Ира, — окликает меня Макаров, когда я касаюсь хромированной ручки двери.

Я смотрю на него через плечо.

— Знаешь, почему я выбрал тебя?

— Нет, — я качаю головой.

— У меня ужасная репутация. Для этого и нужна красивая биография, чтобы хоть чуть сгладить эффект. Я скупаю чужие компании и ломаю их об колено, — Макаров бесцельно сдвигает еще один лист. — Тебя я тоже пытался купить. Но не сломать. Ты слишком…

Он не может подобрать слово.

— На тебя не поднимается рука. Как предохранитель, с тобой у меня получается сдерживаться. А я чертовски устал ломать.

Он показывает кивком, что я не должна ничего отвечать.

Он сказал то, что хотел сказать.

Я ухожу, ныряя в проход. Иду по коридору, погруженная в свои мысли, и на автомате поворачиваю к лифту. Надо спуститься на первый этаж, а там найдется сопровождение. Меня отвезут в какую-нибудь квартиру или люкс, где можно будет принять душ.

— Я вызову, — отзывается охранник, который оказывается в кабинке лифта.

Он говорит еле слышно, словно простудился и не может тревожить горло. Его лица не видно из-за кепки, но на груди болтается пропуск. Я смотрю на него всего секунду, а потом отворачиваюсь.

Слова Алексея возвращаются ко мне.