Случайный брак с миллиардером (СИ)

— Я же говорю, ты не слушаешь меня. У тебя в глазах шок, — он тяжело выдыхает, — словно ты слова хорошего от меня до этого не слышала.

— Нет, я пытаюсь осознать другое.

Я отклоняюсь, чтобы взглянуть на Константинова с дистанции. Разглядеть получше.

— Ты выбрал очень странный способ, чтобы познакомиться со мной. Но ладно, проехали. Но вот сейчас… Это что корявое предложение?

— Мне казалось, изящное, — он усмехается, но понимает, что не к месту. — Всё, что происходит между нами, дико. Началось вовсе ужасно… Я умею красиво и много говорить, когда это для меня ничего не значит. В других случаях, я немногословен.

Он говорит правду. Я и сейчас чувствую, как вдруг начинают тяжело ему даваться слова.

— Я и тогда решил, что не буду ничего говорить ни тебе, ни твоей сестре. Убедил себя, что вам тоже будет лучше, если я буду просто помогать вам. На расстоянии.

Я опускаю глаза. Когда разговор касается моих родителей, мне становится сложно. Все-таки невозможно принять это за несколько дней. Я давно свыклась с трагедией, но теперь она как будто перебросила мостик к моему сегодня. Я смотрю на Константинова и не могу не слышать тонкий противный голосок — имею ли я право на отношения с ним? Он же все-таки виноват… Косвенно или случайно, искупил ли он или нет, но он был за рулем того проклятого внедорожника.

Я делаю два глотка шампанского и зажмуриваюсь от пузырьков. Они лопаются и мне хочется, чтобы мои сомнения лопнули с той же легкостью.

Наверное, нужно время.

Вот и все.

— Я хочу быть с тобой, — добавляет Максим. — Но мне нужна эта свадьба и как бизнесмену. Ты знаешь мое положение, как много сейчас завязано на моей репутации. Я хочу выкинуть к черту контракт, но у меня нет времени на обычную прелюдию. На изящное предложение, — он кивает, проводя пальцами по запаху моего халата. — Но у меня есть кольцо.

— Что? Здесь?

— Я подготовился.

Максиму все-таки приходится отлучиться. Он уходит в ванную и возвращается оттуда с пиджаком, который я оставила на крючке.

— Боже, оно в кармане? — я с удивлением указываю на пиджак, в котором куталась всю дорогу сюда. — Я очень невнимательная.

— Да, я думал, ты облегчишь мне задачу. Найдешь его, а я скажу, что это твое.

— Ужасно, Константинов. Это даже на корявое предложение не тянет.

— А на какое тянет?

— На провальное. Или вовсе на отказ.

Я замолкаю, когда Максим возвращается ко мне и опускается рядом. Становится не до шуток, даже горло схватывает, потому что в его широких ладонях находится бархатная аккуратная коробочка. Видно, это передается по женской линии или не знаю, что это за магия, но сердце начинает учащенно биться. Я напоминаю себе, что это нестандартное романтическое предложение — оно только наполовину искреннее, а наполовину деловое. Константинов сам признался, что хочет быть со мной, но и вопрос репутации тут играет роль.

Мы так причудливо связаны, что всё, что происходит между нами, обречено принимать странные формы.

— Ты же согласна?

Константинов раскрывает коробочку и достает тонкое кольцо с большим камнем. Оно именно такое, как показывают в фильмах, где нью-йоркские банкиры делают предложения своим счастливицам.

— А нужно что-то подписывать? — я острю, но не одергиваю ладонь, когда Константинов берет ее.

Он завязывает со словами, не ждет больше моего ответа, а надевает помолвочное кольцо на безымянный палец. Я пропускаю выдох, впервые рассматривая неприлично большой бриллиант так близко.

— Оно чудесное, — признаюсь.

Я хочу сказать еще что-то, но Максим притягивает меня к себе и начинает целовать на правах настоящего жениха. Уже без всякого наполовину делового. Я плавлюсь и забываю все сомнения, который лопаются столь же стремительно, что пузырьки шампанского на языке.

Мы остаемся в гостиной, только забираем подушки с дивана и ложимся у камина. Голова кружится и я едва могу осознать, как много произошло за один вечер. Я готовилась к званому вечеру, а вместо этого впервые прокатилась на кабриолете, впервые узнала Константинова как мужчину и впервые сказала “да” на предложение.

Он подгибает меня под себя и освобождает от халата. Второй раз выходит другим, медленнее и почему-то мучительнее. Когда так вкрадчиво и пронзительно, что почти больно. Я выгибаюсь, кусаю губы и постанываю ему в шею, бьюсь между противоположными желаниями — получить разрядку как можно быстрее и продолжать сладкую пытку дальше.

Я совершенно безоружна перед ним в такие секунды, Константинов говорил о доверии, но мое тело успело довериться ему полностью. Я не знаю почему так, словно бессознательное прорывается и признает в нем Мужчину, его право брать и приручать. Не только нежно целовать, но и жестко обладать, ведь Константинов не умеет сдерживаться. Он обжигает лютой страстью, подготавливает, разгоняет скорости и потом сквозь душный влажный морок вырывает мои стоны. Он пробует их на вкус, целуя меня, забирает себе, как и мою дрожь и мутный взгляд. Он забирает все, напоминая мне, что он хищник по натуре. С темным взглядом, дьявольскими губами и грозовой аурой.

Но мне это нравится.