Случайный попаданец

Так, еще новость: какой-то бродяга жил неустановленное время в служебном помещении дорожников. Очередной тяжелый вздох. Будь его воля, он бы лично повесил урода, командующего дорожным контролем. К сожалению, нельзя. Брат жены. Тем более что сам посадил его на это место. Думал, уж на этой-то должности испортить ничего невозможно. Оказалось, ошибся. Мало того что придурок сократил две трети людей, следящих за потреблением дорогой магической энергии, он еще и понизил зарплату, в результате чего там не осталось толковых спецов. По мнению аналитиков, кражу энергии они пока заметить в состоянии, а вот бродягу, ночевавшего в помещениях техников, — уже нет.

Прочитав упоминание о бродяге, Ратог Кодарес пролистал отчет, посмотрел фамилию автора и скрипнул зубами от злости. Теперь нагадил королевский родственничек. Интересно, чем король думал, назначая его на высокий пост? Это же надо до такого додуматься: бродяга, запросто открывающий замки древних. Наверняка аналитики выдали что-то вменяемое, но наш «великий и главный» исправил.

Утром я сел на первый же проходящий мимо дилижанс. Мой второй образ — бабища с неприятным лицом — оказался вполне приемлемым. Во время поездки я скопировал ауру с толстухи, сидевшей напротив. В руках у меня был заплечный мешок, ну никак не тянувший на дамскую сумочку, но я состроил лицо типа «все достали», и вопросов мне не задавали. Образ не идеальный, но на несколько дней, в течение которых я рассчитывал покинуть эту негостеприимную страну, должно хватить.

Не хватило. На въезде в последний на пути к границе город нас остановили. Грубо вытолкали из дилижанса и, несмотря на возмущения нескольких дворян, построили в одну шеренгу, направив на нас стрелы взведенных арбалетов. Какой-то крендель явно офицерского вида заявил:

— Предлагаю человеку, пугающему плюхов, сдаться добровольно!

Несмотря на всеобщую запуганность, в шеренге начались смешки. Я не заметил, откуда солдаты притащили ушат с огромной перепуганной жабой, который они поставили напротив нашего неровного строя. Жаба не просто сжалась — казалось, она даже дышит через раз. Смешки исчезли, строй замер. Я никогда не боялся земноводных, но даже меня зацепила аура страха, повисшая над крестьянской частью строя, в которой я находился. Хотя с какой стати бояться такого вкусного существа?

Вкусного? Я только сейчас сообразил, что смотрю на жабу как на какую-нибудь конфетку или кусочек тортика. Вообще я никогда не увлекался французской кухней, интересно, откуда такая реакция?

— Он здесь! Он здесь! — Длинный тощий придурок с воплями бегал вокруг жабы.

— Мастер Гикро, я знаю, что он здесь, укажите, кто он, — начал увещевать этого деятеля офицер.

— Не могу! Слишком сильные эмоции у плюха! Даже не могу сосредоточиться! — Придурок дергался и подпрыгивал.

— Вы, двое, тащите плюха вдоль дороги, пока у Гикро мозги не просветлеют. — Офицер махнул рукой, и солдаты, подхватив ушат, двинулись вперед. — А вы — стоять. — Офицер повернулся к двинувшимся было пассажирам. — Сейчас вы по одному в сопровождении солдата прогуляетесь до нашего погонщика плюха. Все просто. Кто плюха напугает, тот и отправится с нами во дворец в качестве гостя. — Офицер помолчал, давая толпе осознать предложение. — Может, он все-таки не будет задерживать всех, а выйдет добровольно?

Из строя выскочил парень явно деревенского вида:

— А можно я? Только я не знаю, как пугать плюха!

Офицер чуть скривился и обратился к дворянам:

— Господа не возражают, если этот человек пройдет испытание первым?

— Господа не возражают. А если нам дадут стулья, то господа вообще согласны пропустить вперед, — немолодой дворянин поморщился, — все это быдло.

Офицер удивился, но постарался скрыть свое удивление. Он куда-то отошел, и через несколько минут принесли четыре раскладных стула, на которых расселись дворяне. Остальной народ скучковался в стороне.

Между тем солдаты с плюхом скрылись вдалеке, за плавным поворотом шоссе. Офицер, явно не рассчитавший расстояние, несколько растерялся, но, подумав, послал вдогонку солдата с амулетом связи.

Спустя некоторое время офицер переговорил с кем-то по амулету и отправил деревенского добровольца в сопровождении солдата. Едва тот скрылся за поворотом, офицер снова воспользовался амулетом, после чего крикнул:

— Следующий.

Народ замер. Не знаю, что меня подвигло: может, нежелание дожидаться окончания этого цирка, может, опасение, что позднее на том конце моста скопится много солдат, но я вызвался идти следующим.

— Харген, проводи даму. — Офицер махнул рукой одному из солдат.

Я подхватил свой мешок и двинулся в указанном направлении.

— Вещи оставь, — окликнул офицер.

— Еще чего! Чтобы их какая-нибудь задница сперла?! Не отдам! — Я попытался скопировать вопли торговки, у которой воры пытаются вырвать самое дорогое — товар. — Не отдам! — И, сбросив с плеча мешок, уселся на него. — Последнего лишаете! Как я дальше жить буду?!

Дворяне, сидящие с видом заядлых театралов, наблюдающих игру посредственных актеров, улыбнулись. Офицера перекосило.