Случайный трофей Ренцо (СИ)

— Сенат пока не обращался ко мне с требованием передать им Мэй. Обратятся — поговорим. Гильдия — это не Илой. Я не могу быть уверен в том, какие интересы в этом соглашении преследует Гильдия. Мы победили, взяли Лааш, взяли Этран, заняли все земли до Нижних Гор. У Юттара, по сути, не оставалось ничего, кроме кучки преданных воинов. Ничего не стоило стереть Джийнар с лица земли окончательно. И что? По соглашению с Гильдией мы вернули этому щенку все, и даже титул эмира! Да какого ж… И вы говорите об интересах Илоя? За что мы сражались?

Хватит. В этот раз Ренцо зашел слишком далеко и надо брать себя в руки. Сглотнул… Вдох-выдох… Покосился на Мэй. Надо следить за тем, что болтает, сколько раз уже… Ведь даже не о своих обидах, но о ее доме, ее брате. Стиснул зубы, глядя в сторону.

Успел заметить, что в глазах претора мелькнула усмешка пополам со снисходительным сочувствием.

— Полагаю, сеньор Лоренцо, вы не понимаете сути этого договора с Юттаром?

— Нет, — согласился он.

— Хорошо. А вы, сеньорита?

Мэй молчала.

Она ведь знает, вдруг понял Ренцо. Знала с самого начала. Юттар ее брат, и она наверняка знает, что он мог предложить и что противопоставить.

— Вы скажете вашу версию, сеньорита? Или мне озвучить свою? — претор улыбался. Он тоже знал.

В этой компании Ренцо начинал чувствовать себя идиотом.

— Я знаю, что Юттар грозился перекрыть Гильдии доступ в другие миры, — сказала Мэй.

Для претора это не было новостью.

— Думаете, он способен на это, сеньорита?

— Думаю, Гильдия опасается, что да, — сказала Мэй. — Иначе, его не стали бы слушать.

Претор хмыкнул. Они оба понимали, о чем говорят, и понимали больше, чем сказано.

— А вы, значит, можете как-то повлиять на сговорчивость эмира? Или, возможно, не вы сами, а угроза вашей безопасности. Вы дороги ему? Кто вы? Любовница? Сестра?

— Возможно, троюродная племянница, с которой он был дружен в детстве?

— Все может быть. А у вас, сеньорита, подобные способности есть?

— Перекрыть Гильдии доступ? Нет, это мне не по силам.

— Понимаю. Я немного знаком с магией Джийнара, поправьте, если я ошибаюсь. Это даже не магия, по большому счету, совсем не те балаганные фокусы, которые у нас показывают по праздникам на площадях. Не локальные вспышки, а глобальные потоки энергии, влияющие на мир в целом. Наследие богов. Вы все, те, в ком осталась древняя кровь — несете в себе божественные силы. Небо и земля. Мужская сторона — направлена вовне, на расширение границ, изменение, поиск нового. Некоторые считают ее магией смерти, но это не вполне так, они видят лишь разрушение, — то, что на поверхности. Полагаю, полная инициация способностей Юттара произошла после гибели его родителей и взятия Этрана? Ненависть — отличный катализатор.

Мэй молча кивнула.

Молнии — помнил Ренцо. Да, отлично помнил молнии, гнавшие их до самой границы Джийнара, и ураганы. Это все Юттар? Людям такое не подвластно…

— Женская сторона силы, — говорил претор, — направлена вовнутрь, на сохранение целостности, поддержание жизни. Сила земли. Любовь. Вы когда-нибудь любили по-настоящему, сеньорита? Простите, это не праздный вопрос, хоть и не очень корректный. Но если нет, то эта сила еще может проснуться в вас.

Мэй бросила короткий взгляд на Ренцо и отвернулась, поджала губы.

— Капля силы есть в каждом из нас, — сказала она. — Но в полной мере не проявляется. Юттар первый, за последние триста лет.

— Вам лучше знать, сеньорита. Вы хотите попасть домой, я правильно понимаю?

Мэй хотела было ответить, но вдруг запнулась, даже покраснела.

— Да, — все же, сказала она.

— Вы не уверены? — спросил претор. — Простите, сеньорита, возможно, это не мое дело, но раз уж вам нужна помощь, то я бы предпочел рассмотреть все варианты.

Было что-то такое в его глазах, за что хотелось свернуть шею. Понимание? Слегка циничный взгляд со стороны. И Ренцо видел себя чужими глазами…

— Какие могут быть еще варианты? — резко поинтересовался он. — Девушку нельзя оставить здесь. Я хочу вернуть ее домой в обход Гильдии.

— А у вас самого какие планы на дальнейшую жизнь, сеньор Лоренцо? Как вы это видите?

— Получить развод и уехать отсюда к чертовой матери.

— Думаете, остаться в живых, провернув это?

— Я попробую.

— То есть, риск вы понимаете.

— Понимаю.

— Скажите, так ли вам необходим развод в сложившийся ситуации? Если вы планируете сбежать и не возвращаться, то не все ли равно?

— Не все равно. Я хочу, чтобы имущество досталось детям, а не жене.

— Детям? И Виоле?

— Да. Основное имущество сыну, Виоле виноградники и часть денег.

Претор сложил руки на груди, разглядывая его, думая о своем.

— Хорошо, я понял, — сказал, наконец. — Вы уедете один? Или вы это между собой, с сеньоритой, еще не обсуждали?

Уехать, и взять Мэй с собой?

Не то, чтобы такой мысли никогда не возникало у него в голове, но вот так, всерьез Ренцо предпочитал не думать. Это не возможно. Она не поедет. Она… Она принцесса, в конце концов!

Мэй сидела красная-красная, глядя перед собой, сцепив пальцы.

— Мэй… — шепнул он, не удержался.

Она разом вздрогнула, повернулась к нему. Ее огромные золотые глаза полны ужаса и…

Нет, он не вправе.