Случайный трофей Ренцо (СИ)

Ренцо спрыгнул с лошади, подошел. Охрану он оставил чуть в стороне, не хотел приходить к детям в окружении охраны. Если он не вернется вовремя, охрана придет сюда. Возможно, это глупо и он рискует, но… не хотел все равно. Дом — это не то место. Даже такой дом.

Он готов рискнуть. Сейчас — готов.

— Заходи, — сказала Лене, приглашая в дом.

— Я привез все документы. Ты подпишешь?

— Да, я все подпишу, — покорно согласилась она.

В его кабинет. Ренцо хотел забрать еще кое-какие вещи. «Забирай все, что хочешь», — щедро разрешила Лене. Это немного настораживало. И все же…

Он достал документы из сейфа — здесь ничего действительно важного, но пусть лучше будет у него. Личные вещи, то, что он привез из Джийнара, но так и не успел отсюда забрать. И еще старое, по мелочи. И маленькая фотография, что делал фотограф Гильдии — они стоят с Лене, и маленький Кико у Ренцо на руках. Пусть с Лене, но других фотографий сына у него нет.

— А где дети? — спросил он.

Все же, хотелось попрощаться.

— В саду, — Лене кивнула в сторону окна.

Ренцо подошел, выглянул…

Они собирали апельсины. Даже не столько собирали, просо играли в саду. Трое. Высоченный дракон Доменико, у которого Кико сидел на плечах, чтобы доставать даже с самых высоких веток, а если не мог достать, то вставал на плечи, дракон крепко держал его. Маленькая Виола бегала за ними с корзинкой, Кико кидал ей апельсины, она ловила. Веселый смех слышно даже отсюда.

Возможно, все к лучшему.

— Ты любишь его? — спросил Ренцо.

Прямо ощутил, как Лене вздрогнула. Долго молчала, обдумывая ответ.

— Да, — сказала она, наконец. — Я его люблю. Мне хорошо с ним, и детям хорошо, — она начала почти с вызовом, почти со злостью, но потом неожиданно в голосе скользнуло тепло. — Мы с Нико поженимся, когда все это закончится, когда будет можно. И скажем Виоле, что он ее отец, она еще не знает. Он очень ждет этого… И я жду. Ты не поймешь… Да, у Нико нет ничего за душой, кроме долгов. Да, из него не вышло настоящего воина, у него не вышло с торговлей, хотя он пытался заняться. Не вышло с государственной службой. Он зарабатывает на жизнь тем, что пишет статьи в газеты и иногда речи для чужих выступлений. Но он любящий отец и очень внимательный заботливый муж. Не важно, что он не муж мне, но все эти годы он всегда был рядом со мной… Он всегда был рядом.

— А я пропадал неизвестно где.

— Да, — ноздри Лене чуть дрогнули. — Ты пропадал. И ты всегда был чужим для меня.

— Теперь все закончилось.

Ренцо положил перед ней на стол бумаги.

Лене глянула мельком, почти не пытаясь читать.

— Вот здесь подписать? Сейчас…

Пролистала и подписала все без колебаний.

Конечно, они уже обсудили условия и, наверняка, Лене обсудила с отцом. Она знала, что подписывает.

— Спасибо, — Ренцо забрал одну копию себе, другую оставил ей.

— Выпей кофе со мной? Посиди, ладно? У тебя ведь есть полчасика для меня?

— Зачем?

Лене нервно усмехнулась.

— Ты боишься меня? Настолько? Ренцо, просто кофе и ничего больше. Ты же сейчас уедешь, и мы больше никогда не увидимся… Я хотела поговорить. Объяснить, оправдаться… называй, как хочешь. Обсудить будущее твоего сына, в конце концов. Разве это так сложно? Ты так хочешь сбежать поскорее?

— Хорошо, — согласился он. — Давай поговорим.

— Садись, — попросила Лена. Махнула горничной, что стояла у дверей, и там побежала, очевидно, за кофе. — Мне сложно говорить стоя.

Он сел.

Сам чувствовал себя слегка неловко… или, вернее, странно себя чувствовал. То, что у них с Лене ничего не вышло, отчасти, и его вина. И сейчас…

— Значит, ты снова уезжаешь на войну? — спросила Лене. Сидела, сцепив тонкие пальцы, напряженно, не глядя в глаза.

— В Микои нет войны. Легионы просто охраняют границы и следят за порядком.

— Все равно. Ты снова уезжаешь.

— Да.

— Чтобы быть ближе к своей молоденькой смазливой джийнарке?

— Лене…

— Прости, — он вздохнула, немного нервно поправила волосы. — Я не хочу ссориться сейчас. Ты никогда не хотел надолго оставаться в Илое. Когда ты уехал в первый раз, я ждала тебя. Возможно, я не любила тебя так, как следовало бы любить примерной жене, но я ждала. Думала, ты вернешься, и, возможно, у нас все наладится. Да, ты звал меня с собой, но я всегда боялась дальних поездок, чужих стран, чужих людей… Я не смогла бы там жить. Я хочу, чтобы ты понял, хотя бы сейчас…

Принесли кофе. Горничная поставила на столик перед ними — две пустые кружки, кофейник, мисочку с печеньем и сушеные фрукты.

Лене налила ему и себе.

— С имбирем, — сказала она. — Прости, я не знаю, какой ты любишь, но я люблю с имбирем и гвоздикой… Наверно, стоило попросить сварить тебе отдельно… Попробуй, может быть тебе понравится.

— Ничего, — Ренцо взял.

Подозрения… Или у него уже паранойя? Не яд же там.

Рискнуть? Впрочем, он же за этим сюда и пришел.

Если все так, как он и предполагал, то пусть сейчас, не затягивать.