Случайный трофей Ренцо (СИ)

Говорят, после того поединка с Тарином, Юттар почти не вставал, силы покинули его. Но сейчас он выглядит бодро.

— Хорошо, — говорит, улыбаясь, обнимает сестру. — Ты так шарахнула, что даже меня накрыло. Только посмотри: трава полезла изо всех щелей, не дворец — а дикий сад! Что теперь с этим делать? Яблони распустились, не смотря на осень. Но, знаешь что, я снова чувствую движение ветра. Совсем слабо, правда, но чувствую. Возможно, что-то вернется. Мы ведь с тобой: небо и земля…

— Если сила вернется, ты снова сможешь стать эмиром? — говорит Ренцо. Очень хочется от этого груза поскорее отделаться.

Юттар качает головой.

— Это решит Совет, — говорит он. — Вряд ли. Я свое уже упустил. Но повлиять на решение Совета я, возможно, смогу. Особенно, если снова вернется власть над молниями. Там будет видно. И… — он ухмыляется, — Мэй могла бы занять это место, ее бы приняли. Ее сила раскрылась полностью.

Юттару смешно. Жизнь, хлынувшая через край, так пьянит, наполняет радостью.

А вот Ренцо совсем не до шуток. Если Мэй…

Он сам ведь не сможет остаться здесь, ему придется уйти.

— Нет, — серьезно говорит Мэй. — Я не могу. Дин, ты же понимаешь… Я не могу. Я должна уйти, — она оглядывается на Ренцо и снова берет его за руку, крепко и отчайнно сжимая его пальцы. — Моя сила опирается на любовь. А если я останусь одна — опереться будет не на что. Ренцо ведь не примут. Какой тогда смысл? Я потеряю все. Дин, я понимаю свой долг перед Джийнаром, но… не так. Я уйду сейчас… Но если что-то случится, стоит лишь позвать. Я сделаю все, что от меня зависит.

Юттар кивает, понимая.

Все это так странно.

У Ренцо тоже есть долг перед своим народом. Хотя на родине он, считай, дезертир. Легат, сбежавший от своих обязанностей. Вряд ли его осудят строго, войны сейчас нет, да и полномочия он передал. Но должности наместника не видать.

Он уйдет в отставку, его отпустят.

Юттар все еще ухмыляется, глядя на него. Мальчишка. Сейчас, кажется, даже еще больший мальчишка, чем на самом деле, и даже седые волосы не могут этому помешать. Сейчас он не государственный муж, обличенный властью, а старший брат.

— Ты же отпустишь Мэй со мной? — говорит Ренцо. — Хотя наместником я так и не стал…

— Не стал? Почему? — удивляется Юттар.

— Не успел. Должен был вступать в должность через месяц, но сбежал. А теперь они обойдутся без меня.

— Ты стал эмиром Джийнара, — Юттар смеется. — Хоть и не сможешь остаться им. Куда уж выше? Лоренцо, я с радостью отдаю тебе свою сестру, береги ее. Да и как я смогу ее удержать? Вон она какая!

— Какая? — удивляется Мэй.

— Богиня плодородия, — говорит Юттар неожиданно серьезно. — Сама Мать-Земля.

И Мать-Земля прижимается к Ренцо боком, довольно прикрыв глаза.

— Капусту или виноград? — говорит шепотом.

— Что? — он обнимает ее.

— Ты хотел виноградники, помнишь? — говорит она. — Нужно лишь найти место.

46. Двое

Юго-восточная Микоя, самый край. Каменистые холмы, покрытые буйной травой. Речка петляет тонкой голубой нитью. Почти безлюдно. Тихо.

Наверно, можно было найти землю и получше, где помягче климат, на илойском побережье где-нибудь… или на Корсе. Можно было. Но вышел своего рода компромисс. Не Илой. Не Джийнар. Да и от Хатоги невероятно далеко, здесь — почти сами по себе. И, вместе с тем, совсем рядом проходят караванные сухопутные пути из Илоя на восток — в Джийнар и Филистию. Если удачно отстроиться — заворачивать на отдых будут к ним, а из этого всегда можно извлечь пользу.

Здесь много солнца, сухо, плодородная земля, мягкие зимы. Хотя, когда рядом Мэй, и на голых камнях можно снимать по три урожая за год. Но хороший виноград не вырастишь на одном колдовстве.

Все люди, идущие с ними, и груженые обозы остались позади. А Мэй с Ренцо рванулись вперед — осмотреться, подобрать место для дома. Вдвоем.

Устали от суеты. До самой зимы пробыли в Джийнаре. Просто так их не отпустил бы никто. Не отпустили бы ни Ренцо, который должен все признать и подписать… ни Мэй… Пока собрался Совет всех джийнарских родов… Пока решили…

Потом до весны в Хатоге. Там проблем не меньше. И письма в Илой, и ожидание ответа. Отставка, наконец.

Сложно поверить, что все позади.

— Вон, холм на излучине реки! Посмотрим? — крикнула Мэй, перекрывая ветер, склоняясь к самой шее.

Посмотрим! Держись!

Пятки Мэй крепко обхватили его бока.

Все же, в небе он — словно тюлень на суше. В сорок лет учиться летать, это все равно, что в сорок лет учиться ходить. Сложно. Все не так. Только недавно решился попробовать с Мэй на спине, до этого боялся ее уронить, рухнуть, запутаться. И сам-то с трудом. Высоко и по прямой — еще ничего, но виражи и посадка выходили не всегда гладко, первое время случалось и через голову кувырнуться, и все ноги отбить. Но сейчас лучше.

— Туда! — велела Мэй, указывая рукой.

Они сделали круг над холмом.

С запада пологий склон, удобно подвести дорогу. На соседнем склоне разбить виноградники. Хорошее место.

Они приземлились в траву, и Мэй на ходу спрыгнула, побежала смотреть.

— Нравится? — позвал Ренцо, обернувшись человеком, немного придя в себя.

— Да!