Случилось нечто невиданное (ЛП)

     Знойный июльский день шел к концу. На западе, за широкой Валашской долиной, алый закат постепенно темнел, и лиловые тени легли на речные просторы. Но прохлада не приходила — ни от реки, ни от притихших темных гор подле Силистры.

     Капитан Георгий Буюкли провожал день, сидя среди пожухлой травы на холме неподалеку от русских позиций. С этого места открывался отличный вид на все окружающее: реку, противоположный берег, крепость и сам город — старинный болгарский Доростол. С высот над Силистрой глазам открывалась величавая необъятная ширь. Красивы были эти родные просторы, но не их красота волновала в этот час капитана. По реке спокойно, без каких бы то ни было помех, плавали неприятельские суда, лодки и плоты. Они доставляли турецкому гарнизону продовольствие, боеприпасы и подкрепления. У русских ничего не было противопоставить этому. Их речная флотилия задерживалась — то ли у Сатуново, то ли у Хорсово, капитан не знал. Но было ясно как божий день, что связь Силистры с гарнизонами в Руссе, Тутракане, Свищове, Ломе и Видине не была прервана. Поэтому ни о какой осаде и речи не может идти. Десятитысячный русский корпус просто затеряется среди широкой Дунайской равнины.

     Капитан с мрачным видом следил за несколькими гемиями, приближавшимися к причалам крепости. Снизу послышался шум разговора. К нему приближались его помощники Панайоти Фокиано и Василь Даскала.

     — Генерал Рот собирает военный совет, надо и нашему генеральному штабу провести совещание, — пошутил Василь.

     Капитан Буюкли не отреагировал на шутку своего земляка.

     — Видите их? — показал он рукой на гемии. — Идут в полном грузу. А мы будем ждать, когда падет Силистра…

     Василь выругался по адресу гемий и сел рядом с капитаном. Он был молод, худощав, деятелен и проворен; любил читать, за что его прозвали Даскала[14]. В его котомке наряду с хлебом всегда лежала книга. Василь был предан делу освобождения болгарского народа, не жалея на него сил и трудов. Еще ребенком он присоединился к капитану Георгию, а в годы эмиграции стал тому верным помощником.

     Озабоченный и молчаливый, присел к ним и Панайоти Фокиано.

     — Видели их, но что мы можем сделать? — сказал он. — Ко мне только что прибыл селянин. Он смог пробраться через турецкие посты… Плохо стало там… плохо…

     Фокиано смотрел на темнеющую равнину.

     — Что там произошло? — снова спросил капитан Георгий.

     Панайоти упомянул название болгарского села, в котором вооруженный турецкий отряд захватил все население — больных, стариков, детей, девушек и девочек. Сопротивлявшихся мужчин изрубили саблями или повесили, а остальных угнали из села под конвоем. Ночью отряд сделал привал в густом лесу, и этот селянин ухитрился сбежать. Теперь он добрался до них и просил о помощи.

     — Обратись к атаману, — приказал капитан Фокиано, — и попроси у него подкрепления. Мы не будем медлить.

     Он встал и протянул руку в сторону реки. Гемий, скрывшихся за крепостной стеной, уже не было видно.

     — Необходимо пресечь их движение, — твердо произнес капитан Георгий. — Что думаете? Способны мы сделать такую работу?

     Фокиано, задумавшись о предстоящей операции, не сразу сообразил, о чем идет речь.

     — Как мы пресечем их? — удивился он.

     — А вот так: нашими средствами. Русская флотилия задерживается, и кто знает, когда она доберется до нас, а те ходят себе спокойно вверх-вниз. Видите вон там острова? — Он показал на два островка, заросшие густой растительностью, что лежали посредине реки. — Захватим их, и тогда не они, а мы будем контролировать реку, держать в своих руках водный путь к Силистре. Что скажете на это?

     — А точно, можно на острова нашими лодками! — воскликнул Василь. — Там склады с деревом и сеном для Силистры. Их охраняет небольшой гарнизон, и эти припасы лодками перевозят в крепость.

     Василь разволновался. Предложение капитана его воодушевило. А Фокиано молчал.

     — Панайоти, а ты что скажешь? — обратился к нему Буюкли.

     — Все хорошо, только вот…

     — Понимаю, понимаю тебя… И с атаманом мы договоримся. Не будем отрывать твоих ребят от казаков. Вы хорошо сработались с ними. Он доволен, держится за вас.

     — Да и два капитана на один отряд многовато, — усмехнулся Василь.

     — Три! — хлопнул его по плечу капитан Буюкли. — Ты тоже капитан… А твои ребята кавалеристы, — обратился он к Фокиано. — Василь прав: мы станем моряками.

     — Согласен. Готов действовать немедленно, — поторопился сказать Василь.

     — Не спеши. Сначала нужно, чтобы русское командование приняло наше предложение. Но… в сложившемся положении не вижу причин, по которым можно его отбросить. Подкрепления не идут, осадной артиллерии не видно, Дунайская флотилия застряла где-то… А время идет. Трава уже сохнет, скот скоро начнет голодать. А там и люди тоже. И очень важна сейчас связь корпуса с противоположным берегом. Сейчас она проходит через Хорсово. Наше предложение будет для них в самый раз.

     Василь и Панайоти согласились со словами капитана.