Слуга государя

— Ну вот. Кажись, сомлел от страха. А гонору-то было… Обычный щенок возомнивший вдруг себя волкодавом, — как сквозь вату донеслись до меня слова вернувшейся бабки, и послужили последней каплей, переполнившей до краёв залитую плотину. Злоба или ярость взревели в моей груди, захлестнули меня с головой, а сердце забилось вдруг с сумасшедшей скоростью и силой от прихлынувшей к нему крови. Сила буквально вскипела у меня в груди огненной рекой, и я не стал сдерживать её внутри себя, позволив выплеснуться во все стороны… Моя кожа затрещала от невыносимого жара, волосы встали дыбом, и я, не обращая внимания на крики ужаса вокруг, медленно открыл глаза и сел, практически без усилия порвав связывание меня путы. Обрывки верёвки валялись рядом со мной и медленно тлели, а старушенция бодро отпрыгнула от меня к своим подругам, и со смесью злобы и ужаса в глазах смотрела на меня.

— Сюрприз! — выдохнул я, чувствуя, как от невыносимого жара вмиг пересохли и потрескались губы, а на глазах выступили слёзы, и тут же высохли… Всё моё тело охватило грозно гудевшее фиолетовое пламя, и его языки сновали по мне в каком-то причудливом танце.

— Зря трепыхаешься, щенок! — рыкнула она, — Тебе всё равно с нами всеми не совладать! А ну-ка, подруги, давайте разом…

Что она собралась там делать разом, я так и не узнал, так как вовсе не собирался и дальше безучастно сидеть в ожидании их действий. Ещё отец говорил, мой отец, а не носителя, когда развязывал с кем-то из конкурентов войну, что лучше атаковать первым, чем сидеть в обороне и ждать, какой шаг сделает противник, потому что у атакующего вариантов действий много, а у обороняющегося всего один… Я прямо из положения сидя прыгнул в сторону этих бабок, и даже сам не ожидал, что в одно мгновение окажусь рядом с ними, прямо напротив их главы, но не растерялся, и последовал её же совету, который она озвучила в беседе с внучкой — схватил её за голову, и резким движением свернул шею. Не уверен, что в моём обычном состоянии у меня хватило бы на это сил, но сейчас сила буквально переполняла меня и я чувствовал себя чуть ли не богом, способным сокрушить всё на своём пути. Остальные две бабки с неожиданной прытью вдруг рванули прочь от меня, но я не собирался сегодня оставлять кого либо в живых. В мгновение ока я переместился к ним, побив все существующие рекорды по бегу, уж не знаю, какие они здесь, и тут же сломал шею ещё одной. Вторая бабка что-то суетливо прошептала себе в руку и бросила в мою сторону какой-то чёрный комок, я прикрылся рукой, и он бессильно сгорел в моём пламени. Она суетливо попыталась ещё что-то нашептать, но времени я ей больше не дал, и тоже свернул шею.

Тут в голову сзади вдруг прилетел удар, но я даже не покачнулся, и спокойно повернулся назад, где обнаружил знакомую фигуру здоровяка, озадаченно рассматривающего погнутую монтировку в своей руке.

— Это ты зря. Убежал бы, глядишь, жив остался… — миролюбиво заметил я, и уже полюбившемся мне приёмом сломал ему шею. Кто его знает, кто он такой? Лучше действовать наверняка. Второго здоровяка не было видно. Или ноги унёс, или спрятался где-то. И тут до меня донёсся звук работающего двигателя, и отчаянный крик, — Виктор, стой!

Ага, похоже, веселье ещё не закончилось, — промелькнула у меня радостная мысль, и я поспешил на крик. Уже через секунду я оказался на просёлочной дороге, где вдали пылил автомобиль, а за ним бежала та девка. Ну что же… Поиграем немного в догонялки… — решил я, и рванул за ней.

— Ну куда же ты? Мы же даже толком не познакомились! — добродушно поинтересовался я у девушки, валяющейся на дороге и с ужасом глядевшей на меня. Русые волосы растрепались, упав на лицо, на котором на меня с мольбой смотрели ярко зелёные глаза. Длинное платье задралось почти до бедра при падении, которое произошло из-за моего толчка в спину, обнажив красивые стройные ножки. Я даже немного залюбовался слегка. Хороша всё же чертовка! Даже убивать жалко. Хотя нет, вру. Не жалко. Я чувствовал, как в моей душе проснулось что-то тёмное, которое требовало крови, и шептало, что таких противников оставлять в живых нельзя, чтобы не получить потом удар в спину…

— Прошу, не убивай меня! — отчаянно выкрикнула девушка, — Я отслужу, клянусь! Рабой твоей стану! Всё, что скажешь, делать буду, только не убивай!

— Всё, что скажу, говоришь? — задумчиво пробормотал я, чувствуя, как тёмная сила отступает, и на смену жажды убийства приходит кое-какое другое желание. Дикое и необузданное, тоже требующее выхода…

— Всё! Абсолютно всё! — с дикой надеждой во взгляде закивала девушка, — Хочешь меня? Прямо здесь? Так возьми! — она вдруг кинулась к моим ногам, и суетливыми движениями стала снимать мне штаны, а я… А я не стал ей мешать, с головой отдавшись накрывшему вдруг меня дикому возбуждению. Рывком поднял её с пыльной дороги и перенёс на траву, где чуть ли не с рычанием стал рвать на ней одежду…

* * *