Слуга государя

После ещё полу часа блуждания по лесу я так и не нашёл ни одного камня, видать в лесу они не водятся, зато раздобыл огромную дубину. Если быть точнее, это был сломанный ствол небольшого дерева. Толщиной он был с два моих кулака. Я отломал у него тонкую верхушку, и в моих руках оказалось довольно грозное и тяжелое оружие, с которым вполне можно было идти на охоту. Нет, если бы моя добыча была не обездвижена, то с этим я на неё идти не рискнул бы, так как пока я этой дурой замахнулся бы, добыча уже или сбежала бы, или, что вернее всего, меня десять раз располосовать на части успела бы. Но зверюга была обездвижена, так что у меня были все шансы на успех. Ещё через четверть часа хождений по лесу я, наконец, нашёл то место, откуда вышел, и то только благодаря тому, что в какой-то момент услышал рык зверя, на который и пошёл. С некоторой опаской, надо сказать, пошёл, так как кто его знает, сколько тут этих зверюг водится? Может это какая-то другая зверюга вообще? Но нет. Оказалась та же. Она яростно забилась в дыре при виде меня, явно пытаясь добраться до моей тушки, и даже бревно в моих руках не остудило её порыва. Яростно рыча и воя, она рвалась ко мне, на моё счастье, безуспешно. Слишком уж здоровая она была и слишком плотно застряла.

— Это ты зря, — миролюбиво заметил я, подойдя ближе, но не вплотную, оставаясь вне зоны действия её передних лап, — Если б угомонилась и в твоём взгляде я бы заметил раскаяние, то, глядишь, и оставил бы тебя в живых. А так — извини, — пожал я плечами, как будто извиняясь перед ней. На какой-то момент мне даже стало жаль её, несмотря на её яростный припадок, всё же красивая была зверюга, но потом я вспомнил, как она чуть не дорвалась до меня, и что вообще мне ещё через неё обратно лезть, и мои сомнения улетучились. Я поудобнее перехватил дубину, широко размахнулся, и обрушил её на голову зверя. Несмотря на мощнейший удар, зверюга осталась живой, и лишь очумело мотала своей лохматой башкой. Я устало вздохнул, размахнулся, и ударил ещё раз. И ещё! И снова! Только раз на пятый глаза её закатились, и она обмякла. Я с подозрением потыкал палкой тушу. Не шевелится, вроде. Но на всякий случай собрался с силами, и вломил ещё раз. Только после этого я рискнул закинуть бревно внутрь проёма, на всякий случай, и осторожно полез по туше, в готовности в любой момент прыгнуть назад. Слава богу, всё обошлось без сюрпризов, и через несколько секунд я оказался на уже такой родной мне поляне.

— А это ещё что? — удивлённо пробормотал я себе под нос, увидев появившийся вдруг в центре поляны какой-то большой красный цветок, похожий на розу, только в несколько раз больше самой большой из виденных мною ранее роз. На высоком, почти с меня росте, стебле, она слегка покачивалась на слабом ветру, и прямо манила меня к себе. Я осторожно подошёл к ней, и понюхал. Пахло вкусно. В аромате угадывались нотки мёда, и ещё чего-то мне не знакомого, но манящего. Я аккуратно дотронулся до бутона, и вдруг вспышка ярчайшего света ударила мне по глазам, я зажмурился, а открыв их, обнаружил, что нахожусь в капсуле.

* * *

— Дмитрий, успокойтесь! Давайте спокойно всё обсудим! — уговаривал меня профессор, с неожиданной для его возраста прытью, наматывая круги вокруг капсулы, не давая мне добраться до него. Ещё когда я вылазил с капсулы, он, видимо, сразу увидел что-то недоброе в моём взгляде, а Сухого, способного принять на себя мою вспышку гнева, не было, и он успел разорвать между нами дистанцию. Остальной персонал смотрел на нас ошалевшими глазами, но пока не вмешивался. Видать, никому не хотелось связываться со здоровенным голым типом. Скорее всего, вскоре вызовут охрану, если уже не вызвали, но мне было пофиг.

— Конечно, обсудим! Непременно, Вениамин Бенедиктович! Дайте мне только добраться до вас, и мы очень предметно всё обсудим! Обещаю вам! — рычал я, не сбавляя темпа.

— Дмитрий, возьмите себя в руки! — тяжело дыша, выкрикнул профессор. Он явно начал сдавать, — Поверьте, мне есть чем вас обрадовать! Прошу, выслушайте меня спокойно! Дайте сказать…

— Ну, попробуйте. Обрадуйте меня. Расскажите, что меня может обрадовать настолько, что я позабуду о том, как меня чуть не сожрал огромный зверь! — рявкнул я, но остановился. Профессор зайдясь в кашле тут же прислонился к капсуле.