Слуга государя 3 (СИ)

Впрочем, печалиться об их судьбе было некогда, я вылез из кустов и пошёл к колдуну, который под весом льда в итоге всё же упал лицом в землю. Впрочем, ледяную корку это не разбило. Она была очень крепкой, хоть и не долговечной. Через минут пять должна была исчезнуть.

— Стой, где стоишь! — рявкнул я качнувшейся в мою сторону мавке.

— Я присмотрю за ней, — грозно рыкнул Баюн, появившись прямо за её спиной. Может это и излишне, клятва должна была действовать, но лучше было перестраховаться.

— Ну что? — склонился я над колдуном, бешено глядевшего на меня, но не имеющего возможности не то что пальцем, а даже глазом пошевелить, — Нравится тебе чувствовать себя абсолютно беспомощным? Знать, что скоро тебя ждёт смерть, но не иметь возможности её избежать? Это, конечно, не так эффектно, как быть сожжённым живьём, как ты хотел сделать со мной, но я не гордый. Удовлетворюсь и этим.

Я с каким-то кровожадным удовольствием смотрел на то, как в его глазах появляются понимание и изумление, смешанные со страхом, но у меня было не так много времени наслаждаться этим. Я молча потянулся к магии, и начал формировать здоровенное ледяное копьё, прямо над ним метрах в двух, остриём направленное на его голову. Ужас в его глазах читался всё отчётливее.

Закончив, я взглянул на него ещё раз, намереваясь разразиться ещё одной речью и поглумиться над ним, но его взгляд был таким жалким и паническим, что я передумал. Он и без того уже был сломлен и напуган. Сильнее мне его уже всё равно не напугать. Так что я отвернулся от него и пошёл прочь, и лишь прошептал, — Эта жертва тебе, Морана! — когда за моей спиной раздался громкий удар.

— А с ней что будем делать? — вырвал меня голос Баюна из тяжёлых раздумий.

— С ней? — я остановился, и глянул на мавку, которая всё также безэмоционально глядела на меня, — Да ничего. Сама скоро исчезнет без подпиткой силой, — и отвернулся от неё.

— Дядюшка Тихон! — позвал я лешего, не глядя больше на Марью, которая явно порывалась что-то сказать.

— Здесь я, не кричи, — тут же отозвался леший, появляясь из-за ближайшего деревья. Он подошёл к телу, и довольно кивнул, — Туда тебе и дорога, старый мухомор. Пугать меня, понимаешь, вздумал. А то я не понимал, что просто так ты мне это не спустишь и рано или поздно вернулся бы с местью? Нет уж, хорошо, что ты подох. На земле только чище станет, — он сплюнул, чуть подумав, вытер плевок ногой, и повернулся ко мне.

— Молодец, парень! А я уж, чего скрывать, засомневался, что ты с ним справишься. Думал, не одолеешь ты его, больно уж он матёрый, а эвона его как шустро за грань-то отправил. Даже не вспотел! — подмигнул он тут мне довольно.

— Дядюшка Тихон, мне помощь ваша нужна, — не обратил я внимания на его лесть, — Вы можете сделать так, чтобы его тело пропало? Чтобы никто не нашёл его?

— Даже не сомневайся, парень. Мне его труп тут самому не нужен. Много пакости-то может из колдовского тела для леса получиться. Есть у меня тут болотце одно знатное неподалеку, там и утоплю.

— А дотащите? — с сомнением глянул я на его далеко не богатырскую фигуру.

— А ты думаешь, я сам его попру? — рассмеялся он, — У меня есть кого припахать, не сомневайся. Всё в лучшем виде сделаю!

— Ну и отлично, — кивнул я, не став вдаваться в подробности, — Тогда откроете нам короткий путь к станции, как обещали?

— Уже! — гордо отозвался леший, и кивнул на незамеченную ранее тропинку, — Только… Забрал бы ты Марьюшку отсюда, а? Она же на так уж и плоха, на самом-то деле, а без силы она тут быстро погибнет. Ну, или людей опять убивать станет, а мне такая пакость тут не нужна, — с мольбой глянул он на меня, понимая, что очень уж многого просит.

— Ты как, сама-то хочешь пойти в мои слуги? — со вздохом спросил я у мавки, — Предупреждаю сразу. Малейшее неповиновение, или своеволие, или я сам, лично, отправлю тебя туда же, куда и его, — кивнул я на труп.

— Ты принёс жертву моей госпоже… — медленно произнесла она, уставившись на меня своим фирменным жутким взглядом, — А значит, ты служишь ей и она вскоре действительно проснётся… Клянусь Луной, что буду верой и правдой служить тебе, и делать всё, что ты скажешь, пока не проснётся моя госпожа. Ни словом ни делом я не буду вредить ни тебе, ни твоим близким, ни тому, на которого ты мне покажешь. Но когда проснётся госпожа, я тебя покину… Договор?

— Договор, — устало согласился я, — Ну, а теперь пойдёмте уже отсюда. Домой хочу.

* * *

Мы вышли к станции, когда солнце ещё только-только подползало к зениту. Тропинка лешего изрядно сократила нам путь, и ещё даже не наступил полдень, хотя у меня было такое чувство, что я уже целый день вкалываю. Устал… И не столько физически, а скорее, морально, что ли? Ну, и похоже, всё это колдовство за эти два дня для меня бесследно не прошло, и изрядно опустошило мои силы. Сейчас мне больше всего хотелось залезть в постель, и не вылезать оттуда дня два. Ну, и есть ещё хотелось сильно. Я же толком не ел эти дни. Так, всякой ерундой только перекусывал, той, что тут же и набрал. Кстати. Надо бы и в дорогу закупиться.