Слуга праха

Мне вдруг пришло в голову, что с момента возрождения я впервые прикасаюсь к женщине. Мягкость ее тела казалась невероятно соблазнительной. Я почувствовал, что мое собственное тело реагирует на эту близость так же, как реагировало бы тело любого смертного мужчины, окажись он рядом со столь хрупкой и в то же время пышногрудой женщиной. Она вызывала во мне желание.

«Возможно ли это?» — размышлял я, имея в виду не ее добродетель, а собственную неполноценность.

Память подсказывала, что женщины у меня были и прежде, и моим повелителям это не нравилось, ибо отнимало слишком много сил. Впрочем, воспоминания казались туманными и безликими.

Я продолжал крепко обнимать Рашель и чувствовал, как растет внутри меня желание.

Она находилась под действием лекарств и была чрезмерно возбуждена.

«Почему моя дочь называла твое имя? — выпалила она. — Эстер видела тебя? Ты был рядом, когда она умирала?»

«Ее душа отлетела к свету, — ответил я. — Не стоит ее оплакивать. Но я не знаю, почему она обратилась именно ко мне. Отмщение за ее смерть было лишь частью моей нынешней миссии. Уверен, я появился здесь не только ради этого».

Мои слова обескуражили Рашель, однако ее волновало и другое.

«Скажи, было ли на шее Эстер бриллиантовое ожерелье?» — спросила она.

«Нет. — Я покачал головой. — Не понимаю, при чем тут бриллианты? Никакого ожерелья не было. Ее убили безболезненно, если это вообще возможно, и не ограбили. Сознание ее помутилось от большой потери крови. Мне кажется, она даже не успела понять, что случилось».

Рашель смотрела на меня серьезно, изучающе, словно не до конца верила моим словам. Интимность ситуации ее, похоже, тоже не устраивала.

«Я убил всех троих, — продолжил я. — Ты, конечно, читала в газетах. Я зарезал злодеев их же собственным ножом. Никаких бриллиантов не было. Я видел, как она входила в магазин, но я и представить себе не мог, что они будут действовать так быстро».

Рашель буквально засыпала меня вопросами: «Кто ты? Почему оказался там? Какие у тебя дела с Грегори?»

«Дух, — ответил я. — Но очень могущественный дух, обладающий собственной волей. Тело, которое ты видишь, ненастоящее. Усилием мысли я собрал его из мельчайших частичек. Но пусть тебя это не пугает. Я с тобой и не сделаю ничего, что тебе повредит. Я пробудился от многовекового сна, как раз когда головорезы шли убивать Эстер, но не смог быстро сориентироваться и помешать им».

«Но как моя дочь узнала о тебе?» — настойчиво выпытывала Рашель.

«Понятия не имею, — вздохнул я. — В моем появлении много загадочного. Судя по всему, я пробудился по собственной воле, но с какой-то определенной целью».

«Значит, ты не подчиняешься Грегори?»

«Конечно нет, — заверил я. — Ни в коем случае. Не понимаю, почему ты спрашиваешь. Ты же видела, что я боролся с ним».

«А это тело… — Рашель едва заметно улыбнулась. — Ты говоришь, оно ненастоящее?»

Она смотрела на меня пристально, как будто надеялась увидеть ответ собственными глазами. Я ощутил, как между нами нарастает жар.

Дальнейшее повергло меня в изумление: Рашель наклонилась и прильнула к моим губам. Она поцеловала меня точно так же, как еще недавно, до ее прихода, я целовал Грегори. Ее маленькие губы были горячими и влажными.

Сперва рот мой оставался безжизненным, но через мгновение губы приоткрылись, я с силой прижал ее голову к себе и страстно ответил на поцелуй. Пальцы мои зарылись в густые и пышные волосы на ее затылке.

Потом я отстранился.

Я сгорал от желания. Тело мое было полностью готово. В голове промелькнули слабые отголоски советов и предостережений: «…не растворяйся в ее объятиях» и еще что-то в том же духе. Однако, как я уже говорил, с воспоминаниями я решил покончить.

Но чего добивалась она?

Ее порыв подошел бы скорее молоденькой девушке, чем зрелой женщине, и неважно, умирала она или нет. Губы ее так и остались напряженно приоткрытыми, как будто она по-прежнему целовала меня или готовилась в любую секунду продолжить. Она сохраняла трезвость ума и нисколько не робела ни перед мужчиной, ни перед проявлением страсти. Рашель вела себя как истинная царица, имевшая в жизни немало любовников.

«Почему? — спросил я. — Почему ты поцеловала меня?»

Должен признаться, поцелуй Рашели заметно прибавил мне сил и вдохнул жизнь в орган, предназначавшийся для особой человеческой функции.

«Ты обыкновенный человек, мужчина», — пренебрежительно произнесла Рашель, но голос ее звучал тихо и напряженно.

«Это лестные слова, — признался я, — однако я все-таки дух. Я хочу отомстить за Эстер, но предназначение мое не только в этом».

«А как тебя угораздило попасть на верхний этаж вместе с Грегори? — спросила она. — Ты же знаешь, как он могуществен и влиятелен. Правая рука Господа, основатель Храма божественного разума, спаситель мира, помазанник Божий… — В ее голосе явно слышалась презрительная ирония. — Мошенник, лжец, владелец самого многочисленного флота круизных судов в Карибском и Средиземном морях, мессия всех торговцев и поставщиков деликатесов… И ты утверждаешь, что не принадлежишь к числу его приспешников?»