Слуга смерти

— Я ничего не знаю, — рассеянно сказал я. — Мне просто стало интересно, зачем убийца забрал фотографию родителей Джессики. Если кто-то собирается взять нечто на память, типа талисмана, то обычно это нечто более близкое к жертве — часть тела или предмет одежды. Вместо этого он забрал фотографию, на которой даже не было самой убитой. Монро говорил, что кто-то пытался выяснить ее адрес несколько месяцев назад; это куда больше похоже на выслеживание конкретной жертвы, чем на обычное серийное убийство. И предположим, что убийца Джессики и убийца полицейского — разные люди. Каковы мотивы у того, кто убил копа? Только подставить того, кто убил Джессику. Вряд ли полиция станет тратить много времени на убитую женщину в пыльном мотеле, даже если она красивая и у нее во рту жесткий диск. Но если при этом еще средь бела дня пристрелили полицейского — то неожиданно прибывает целая бригада, включая лейтенанта из отдела убийств и начальника местного ФБР, каждый из которых первым стремится оказаться на месте преступления — при том что последнего еще и предупредили заранее по телефону.

— Но откуда следует, что Джессику убил Человек прямоходящий?

— Нина, что тебе еще нужно? Ты только что слышала, как миссис Кэмпбелл подтвердила единственно возможную связь, которая существовала между двумя женщинами, убитыми одинаковым образом. Это Пол.

— Да. Но откуда ты знал об этом до того, как оказался здесь?

— Я не знал. Я просто… Если нас пытались убить во Фресно, и вполне возможно, что в Лос-Анджелесе был тот же самый тип, то как еще можно это сопоставить?

— Миллионом способов, Уорд. Хорошо, стрелок работает на «соломенных людей». Возможно. Допустим, он пытается привлечь внимание к убийце. Может быть. Но каким образом ты делаешь из этого вывод, что убийца — твой брат? Почему это единственное решение?

Я не понимал, к чему она клонит.

— Потому что… потому что я предполагаю, что если они пытаются сделать так, чтобы кого-то поймали, то лишь потому, что не могут добраться до него сами. Это может быть лишь некто опасный, самостоятельный и не подчиняющийся обычным человеческим нормам, притом настолько, что они вынуждены прибегать к помощи сил закона, пытаясь его поймать.

— Но зачем им это? Он же один из них. Он поставлял им жертвы, помогал взрывать здания и устраивать расстрелы. Почему…

— Потому что он совершил и кое-что еще — убил моих родителей, похитил дочь Зандта, из-за чего к этим людям с недвусмысленными намерениями явились четверо человек с оружием. Из-за него убили их адвоката. Из-за него их логово в Монтане ценой в миллионы долларов взлетело на воздух. И кто знает, что он еще успел сделать? Если Пол оказался в положении изгоя — он способен на многое. Чертовски многое!

Внезапно я понял, что обе женщины удивленно смотрят на нас и что мы с Ниной кричим друг на друга. Я попытался говорить спокойнее.

— Нина, не вижу тут никаких проблем. Ты ведь только что слышала, что…

— Уорд, ради всего святого — это мог быть Джон.

Я уставился на нее, неожиданно утратив весь свой пыл.

— Что ты имеешь в виду?

— Кого, как мы знаем, ненавидят «соломенные люди»? Джона. Кого обвиняет видеозапись, которую они предоставили? Джона. Кто убил человека, который имел к ним лишь некоторое отношение? Джон. Почему не могло быть так, что этих женщин убил Джон?

— Потому что… зачем ему это делать, черт возьми?

— Они были частью жизни Человека прямоходящего. Ты знаешь, как поступил с ним твой брат. Он похитил Карен. Он убил ее, но не слишком с этим торопился. Он исчез вместе с ней и подтвердил, что она мертва, лишь когда выложил из ее костей путь в ловушку, где собирался убить и его самого. Он полностью разрушил жизнь Джона. Что, по-твоему, может остановить Джона перед тем, чтобы ему отомстить?

Я открыл рот и снова его закрыл.

Нина встала. Я никогда прежде не видел ее столь разозленной.

— К черту, Уорд. Пойду подожду в машине.

Она вышла, хлопнув дверью. Я повернулся к женщинам, которые смотрели на меня, словно пара любопытных кошек.

— Спасибо, — сказал я. — Я пойду.

Откуда-то сверху послышался детский плач.

— О черт, — сказала Мюриэль. — Уже ночь.

Я был возле двери, когда раздался голос миссис Кэмпбелл.

— Знаете, вы меня ведь даже не спросили, что, по-моему, вам хотелось бы узнать.

Я повернулся.

— О чем вы?

— Мне ничего не известно о том, кто и кого хочет поймать, — сказала она, — но я решила, что вам хотелось бы знать, куда он отправился в последний раз.

— Когда? — спросил я, не понимая, о чем она говорит, и отчасти ожидая услышать шум отъезжающей машины.

— Еще тогда. Я про семью, которая его взяла, — сказала она. — Моя подруга во Флориде рассказала, что семья переехала в Вашингтон, поскольку мать женщины к старости уже не могла ухаживать за собой. Последний раз Диана что-то слышала о них через год после их переезда. Муж ушел из семьи с какой-то девушкой, с которой познакомился в баре.

— Она не запомнила фамилию?

— Запомнила, поскольку она похожа на фамилию одного гитариста, который уже умер, но в те годы был знаменит. Диана тогда очень этим увлекалась. Правда, пишется она по-другому.

Я тряхнул головой.