Слуга смерти

Множество случайных изображений Джессики вызывало точно такой же эффект. Ни для одного из них момент не выбирался специально. На многих она оказывалась за кадром или не в фокусе. Они не показывали ничего конкретного и вместе с тем демонстрировали все, что только можно. Отображение ее жизни напоминало саму эту жизнь — бесконечный ряд случайных, непреднамеренных и довольно скучных мгновений. Собранная Маккейном коллекция создавала намного более реальный образ этой женщины, чем можно было бы себе представить, раскладывая ее на мельчайшие пиксели. Пятнадцать мегабайт ее славы.

Лишь просмотрев то, что относилось к последним дням ее жизни, я взглянул на фотографии, которые дала мне Нина. На них была изображена квартира Джессики в тот день, когда полицейские обнаружили труп. Они тоже были достаточно невыразительными, но на этот раз далеко не случайными. Каждый их квадратный миллиметр говорил о том, что девушки, жившей здесь, нет в живых, и именно поэтому мне сперва хотелось просмотреть изображения с камеры.

Некоторое время я внимательно разглядывал фото. Потом снова вернулся к файлам на жестком диске, расположил их в хронологическом порядке и просмотрел еще раз.

Мне потребовалось немало времени, прежде чем я кое-что заметил.

— Видишь?

Нина кивнула.

— Получше картинки нет?

— Это самое лучшее, что удалось найти. Я увеличил ее, но… — Я переключился на окно, скрытое под первым: — Мы все-таки живем не в кинофильме, и увеличенное изображение выглядит хуже некуда.

Нина наклонилась, глядя на картинку на экране, зернистую и нерезкую, на которой была изображена лежащая на кровати Джессика от груди и выше. Над ней нависало мужское лицо.

Ни меня, ни ее этот человек не интересовал. Полиция Лос-Анджелеса действовала быстро: они уже сделали фотографии всех троих мужчин, встречавшихся в видеозаписях Маккейна, и показывали их знакомым Джессики, начиная с бара «У Джимми». Тамошний бармен сказал, что никто из них не похож на того, кто был с ней в вечер ее смерти. Все это в числе прочего Нина успела выяснить до своего возвращения домой в середине дня. Мы же смотрели на столик рядом с кроватью Джессики, который был виден в промежутке между размытыми лицами Джессики и ее очередного приятеля. На столике стояли лампа, дешевый радиобудильник, стопка книг с яркими корешками, три кофейные чашки и небольшая фотография в рамке.

Нина взяла фотографию, изображавшую спальню, и внимательно посмотрела на нее.

— Ты прав, — сказала она. — Ее там нет. И я не видела ничего похожего в квартире.

Едва заметив несоответствие, я позвонил ей, дав точное описание кадра, и она заглянула в квартиру Джессики, чтобы проверить еще раз.

— Когда это было снято?

— Чуть меньше чем за неделю до ее смерти.

— Если предположить, что дата верна.

— Верна. Она совпадает с датой создания файла.

— Неделя. Значит, за это время она могла куда-нибудь ее переставить.

— Не думаю. Если фотография достаточно важна для тебя, чтобы держать ее на столике у кровати, вряд ли тебе придет в голову идея вообще от нее избавиться.

— Вполне возможно, если это фото бывшего приятеля.

— Верно. Но вот, посмотри… — Я переключился на третью картинку, изображавшую одну лишь фотографию на столике. — Она увеличена еще сильнее. Я использовал интерполяционную программу, которая проверяет цвет каждого пикселя, сравнивает его с окружающими и пытается предположить возможное изображение на картинке. Да, выглядит, конечно, отвратительно, но кое-что интересное заметить можно.

Я показал на центр картинки.

— Какие-либо детали различить невозможно, но отчетливо видно, что там две головы.

— Именно. Джессика и ее бывший.

— Сомневаюсь. Какого цвета верхняя часть обеих голов?

— Серого.

— То есть — цвета волос пожилых людей. Возможно, это ее родители.

— Думаешь?

— Джессика и в самом деле могла не слишком часто бывать дома, но я бы очень удивился, если бы в квартире не оказалось семейной фотографии. Фото мамы с папой или, если она была с ними не в ладах, кого-нибудь из братьев, сестер или племянников. Какое-то напоминание о семье. Девушки обычно это любят.

— Вот как? А ты нашел здесь хоть одну? Спрятанную среди принадлежностей для шитья и любовных писем?

— Нет, — сказал я. — Но я особо и не искал. К тому же и ты не девушка.

— И то правда. Просто страшная баба.

— Не просто, — ответил я. — Но суть в том, что в квартире Джессики кое-чего не хватает.

— Думаешь, убийца там побывал?

— Да, думаю. И вот доказательство.

Я щелкнул по еще одному файлу, одной из картинок, которые Маккейн сохранил в папке. Она изображала Джессику, развалившуюся на кушетке в довольно-таки неприличной позе. На ней была голубая пижама в розовый и белый цветочек.

— Ты сказала, что ее нашли…

— Именно так. В этой самой пижаме. Господи. Ты прав. Он был там.

— Думаю, он какое-то время охотился за ней и побывал у нее дома, готовясь к убийству. Он взял пижаму и, думаю, еще один сувенир. Видимо, он выяснил, что это родные Джессики, и решил забрать нечто имевшее для нее значение.

— И она не заметила?