Слуга Вампира

Вертолёт всегда был готов, как и специальная команда. Без страховки я никогда не выходил из дома. И нет, страховали они не меня, а от меня. Демон использовал эти вылазки не только для того, чтобы испить крови и утолить свою жажду, но и для того, чтобы взять полный контроль над телом, которое мы делили вот уже шестьсот лет. И эта тварь рьяно мечтала подавить мою волю, чтобы позволить себе наконец целую оргию из смерти и хаоса.

С крыши мы стартовали в знакомую мне сторону, а чуть смущенный взгляд МакКея подтвердил подозрения, и это привело меня в ярость. Я специально выкупил те земли и огородил их, защищая не только от своих подчинённых, но и людской жадности. Это была дань её памяти и не гласно все знали: как опасно переходить границы этого леса.

Мои вампиры спустились первыми, выкинув меня подальше от места. Собственно, это бы в любом случае не помогло, стоило мне отпустить контроль, и жертва обречена.

Глава 2: Без жизни

Марика

Мне снились сны, яркие и такие счастливые. Поэтому когда сон начинал прерываться, и я упускала образы, то заставляла себя вновь уснуть. Память стиралась, и я безумно жалела о чем-то. Так было до тех пор, пока тело не решило, что сна довольно.

Что-то мешало, и я отпихнула это локтем. Живое существо громко взвизгнуло, отчего я проснулась окончательно. Тело закостенело, и было похоже на иссушенную мумию, поэтому землеройка, что разбудила меня, оказалась очень кстати. Кровь смочила сухое горло и дала возможность суставам двигаться.

Не знаю, сколько времени мне понадобилось, но я выползла на лунный свет, пробившись наружу через пласты земли и камней. Грязная, худая, без одежды, — жуткое чудовище, которое в секунду уничтожит несколько живых существ ради крови. Мозг с трудом начинал работать, — все заглушала жажда. Я пыталась найти еду, заставляя работать обоняние, но перед глазами почему-то вставало лицо человека и сбивало с нужного настроя. Если не поем, я снова усну, а мне уже не хотелось возвращаться в землю.

Вокруг были лишь деревья и кустарники, большой лес. Слух уловил кошачье довольное рычание. Рванув в ту сторону, откуда донёсся звук, я обнаружила большую кошку убивающую то ли оленя, то ли другое копытное.

"Извини, подруга. Но мне нужнее!" — подумала я, выпивая сначала саму охотницу, а потом и её добычу.

Внутренние органы выпрямлялись, а кожа постепенно становилась мягкой, переставая быть как высохший башмак. Ещё несколько видов добычи в виде мелких грызунов, лисиц и одного лося, и я смогла отправиться к озеру, которое учуяла еще полчаса назад.

Пока отмывалась от крови и грязи, выглянула луна и я смогла посмотреть на себя в зеркале воды. Итак худая, теперь была похожа на скелет, обтянутый кожей. Волосы отросли и жутко мешали, поэтому часть их оторвала ещё в лесу, оставив пока длинной по бедра. Они чёрными лохмотьями обвисали вокруг бледного лица.

Принюхавшись, я уловила странный запахи: не костра, но тепла, причем живого, и отправилась в ту сторону. Через некоторое время вышла к забору из металла, он преграждал путь насколько хватало взгляда. Перемахнув через него, шла как по ниточке, чувствуя только невыносимую жажду. Странное гладкое и тёмное покрытие, возникшее на пути и прохолодившее босые ноги, прошло мимо меня — не время. Жажда уже убивала, заставляя двигаться ещё стремительнее.

Деревянный дом со странными фонарями, светившими мёртвым белым светом, вырос передо мной быстро. Запахи из него доносились очень странными, непривычными настолько, что вызывали недоумение. Взрыв смеха и дикий крик боли донёсся из приоткрытого окна, и я хмыкнула. Сколько бы времени не прошло, что-то остаётся неизменным.

Проскользнув мимо странных железных штук, пахнущих слишком резко и неприятно, я вошла в помещение. Много людей, одетых в основном в чёрную одежду. Начала с самых крайних, на щепетильность не оставалось времени, голод пробивался в виде серой кожи, а это было плохо — я помнила.

Кровь была со странным вкусом, горчила и отдавала то ли тухлятиной, то ли серой, но выбирать не приходилось. Когда в живых осталось лишь пара человек и избитая девчонка, мне стало легче. Воспоминания приходили как прилив, медленно, но верно. Боль в сердце не стала неожиданностью, как и дорогое мне лицо, вставшее перед глазами. Он наверняка уже умер и я больше не смогу увидеть синие глаза с сиреневой окаемкой.

"Кристиан", — прошелестело в голове, и я скривилась.

Глаза странно запекло, будто я не вымыла из них остатки земли и грязи водой из озера.

Нужно было двигаться дальше, боль я переживу потом, когда окрепну. Отодвинув мысли про нола подальше, я с тупой болью в сердце начала решать насущные проблемы. Первым делом сняла одежду более или менее подходящую по размеру. А потом отправилась изучать местность вокруг.