Слуги дьявола

— Ну, показывай теперь, какой ты дьявол, — томно зарычала она и принялась сдирать с ЛиВея рубашку.

В эту минуту дверь номера резко распахнулась и в комнату ворвался человек спортивного телосложения, на голову которого была надета трикотажная шапочка с прорезями для глаз. В его руке был пистолет с глушителем. Екатерина умерла сразу. Выстрел в спину откинул ее на пол. Шон, запутавшийся в собственной рубашке, попытался приподняться, но первый выстрел — в живот — пригвоздил его к кровати.

— За что? — прошептал он, корчась от боли.

— За самодеятельность. Ваши люди в Стокгольме чуть было все не испортили. Мы столько сил потратили на то, чтобы проникнуть в эту проклятую протестантскую Швецию, создать там свою сеть, а ваши идиотские выходки поставили под угрозу все усилия ордена. Зря вы затеяли собственную игру, господин ЛиВей. Вы нарушили главный принцип организации — безусловное подчинение. Генерал приговорил вас к смерти, — обстоятельно ответил вошедший и выстрелом в голову довершил начатое.

— Ad majorem Dei gloriam. К вящей славе Божьей, — произнес убийца, перекрестившись. Затем он взял из шкафа куртку Шона, нашел и положил в карман ключи от машины, мобильный телефон ЛиВея и вышел из комнаты, тщательно прикрыв за собой дверь.

В коридоре гостиницы он снял шапочку, водрузил на голову кепку, надел куртку ЛиВея и вышел на улицу через черный ход. Не спеша, чтобы даже в темноте не привлекать внимания, он прошел на парковку, где стоял синий «СААБ», и открыл багажник. Затем сделал вид, что роется в каких-то вещах, а сам отогнул сбоку обшивку, достал из-под нее небольшое устройство, которое обычно используется милицией для слежения за угнанными автомобилями с помощью спутника, сунул его в карман, закрыл багажник и выбросил ключи от машины в ближайший мусорный контейнер. Перед гостиницей его ждала неприметная грязно-белая «копейка» с водителем и заляпанными грязью номерами. Как только пассажир сел, «копейка» беспрепятственно выехала на трассу и умчалась в сторону Одессы. По дороге с телефона только что убитого ЛиВея он отправил текстовое сообщение на телефонный номер Трубецкого. Сообщение гласило: «Жду вас, как и договаривались, в гостинице на 156-м километре одесской трассы». Убедившись, что сообщение доставлено, он выкинул телефон на обочину дороги. Туда же немного погодя отправилась и куртка ЛиВея. «Пусть теперь полицейские ломают голову, чем это ему насолил ЛиВей со своей бабой», — ухмыльнулся про себя убийца. Лишь после этого он позвонил в Рим и отчитался о проделанной работе.

Рим, 2011 год

Мрачное серое здание неподалеку от собора Святого Петра не отмечено на туристических картах Рима. Посторонним тут делать нечего, это место — для посвященных. Да и те предпочитают приходить в этот дом не для праздного любопытства, а лишь по личному приглашению генерала Адольфо Николаса, ибо глава ордена иезуитов не любит неподготовленных сюрпризов. Хотя таковые все же случаются, и иногда — даже против его воли.

Именно таким сюрпризом оказался неожиданный звонок из Ватикана от камерлинго — испанского кардинала Хосе Торреса, старшего из кардиналов Римской курии и хранителя престола его святейшества.

— Монсеньор хотел бы с вами встретиться. На вашей территории. Он сейчас прибудет, — сказал камерлинго. — Надеюсь, вы не откажете нам в этой любезности.

Последнее замечание было излишним. Глава ордена иезуитов был связан клятвой безусловного подчинения своему патрону, Папе Римскому, и готов был служить ему в любое время дня и ночи.

От резиденции Папы в курию ордена ведет подземный ход — пассетто, причем весьма комфортно обустроенный для проезда небольшого электромобиля. Папа прибыл ровно через десять минут. Генерал Николас приветствовал патрона при входе в здание и проводил в комнату для тайных переговоров. По этому поводу подсказки ему не требовались — Папы Римские просто так свидания не назначают. Все их заботы и чаяния связаны со Святой католической церковью; «Общество Иисуса» служит той же цели. В этом деле мелочей не бывает, зато есть вопросы, которые обсуждать на публике не принято. Они прошли в небольшой, отлично обустроенный зал без окон, но с камином и расположились в стоящих возле него креслах. Здесь они могли говорить совершенно спокойно.