Слуги и снег

ОРИАНА. Не понимаю, почему вина зависит от ценности украденного? Ладно, кольцо как-никак мое. Ты прощал ему хлеб, а я прощу кольцо. Тем более что оно в целости и сохранности.

БАЗИЛЬ. Ты сама хотела, чтоб я был тверд. Ну вот – я проявляю твердость. Сама хотела, чтоб я пользовался своей властью. Я и пользуюсь.

ОРИАНА. А этому – Максиму – ты позволяешь красть дичь из парка.

БАЗИЛЬ. Это совсем иное дело.

ОРИАНА. Приносишь в жертву слабых, а сильные остаются безнаказанными. Ты их боишься.

БАЗИЛЬ. Ориана! Не здесь!

ОРИАНА. Бедный цыган. Базиль, прошу, отпусти его. А я уж выпытаю у девчонки правду.

МАРИНА. Я боюсь, не отдавайте меня ей!

ОРИАНА. Не вопи.

ПАТРИС. Прошу вас, умоляю, ваша милость…

ХАНС ДЖОЗЕФ. Куда проще – отдай его мне, и дело с концом.

БАЗИЛЬ. Ладно, забирай, бей, что хочешь с ним делай, мне уже тошно…

ОРИАНА. Базиль, как ты можешь? После всех высоких слов…

ПАТРИС (ползет за Базилем на коленях, Ханс Джозеф безуспешно тянет его в другую сторону). Ваша милость, выслушайте! Я ж этот народ знаю. До смерти забьют! Не заслужил я смерти, умоляю, ваша милость, спасите!

БАЗИЛЬ. Ханс Джозеф, ты за него в ответе. Помни, жизнь только за жизнь. Цыгана не убивать, не калечить.

ПАТРИС. Они убьют меня, убьют!

ОРИАНА. Базиль, останови их!

БАЗИЛЬ. Святой отец, проследите…

ОРИАНА. Стойте!

БАЗИЛЬ. Ориана, не обсуждай моих приказов. Прочь с дороги.' ХАНС ДЖОЗЕФ уволакивает горестно стенающего Патриса. За ними выходит отец АМБРОУЗ.

ОРИАНА (Марине). Ты во всем виновата!

МАРИНА (Базилю). Ваша милость, простите меня, я взяла кольцо, моя вина.

ОРИАНА. Ну вот, пожалуйста!

МАРИНА. Но это случайно вышло. Ее милость показывала нам драгоценности, я примерила кольцо, а снять позабыла.

ОРИАНА. Вот это уже похоже на правду. Ну же, Базиль, останови Ханса Джозефа!

БАЗИЛЬ. Нет, не буду. Ты ведь хотела положить кольцо на место, верно, Мариночка?

МАРИНА. Да, ваша милость.

БАЗИЛЬ. Ну вот, значит кольцо все-таки украл цыган. Пускай вздрючат. Он заслужил – не за это, так за что-нибудь другое. Я пошел спать.

ОРИАНА. Хорошо. Девчонку оставь мне.

МАРИНА. Нет.

ОРИАНА. Отдавай ключи! Тоже мне, экономка! Шлюха она, а не экономка. И врет, глазом не моргнет, лишь бы отбрехаться, спихнуть вину на цыгана!

МАРИНА. Я правду сказала…

БАЗИЛЬ. Ориана, не мучай бедную девочку.

ОРИАНА. Нашел девочку! Я с ней разделаюсь!

МАРИНА. Ну уж нет! Вам меня не тронуть!

Швыряет ключи на пол.

БАЗИЛЬ. Марина, как ты смеешь?!

МАРИНА. Вы разрушили мою любовь, отняли у меня Патриса, – вы, вы оба!

БАЗИЛЬ. Уведи ее, Питер Джек. Все это весьма прискорбно…

ПИТЕР ДЖЕК приближается.

МАРИНА. Ну, тогда я все скажу. Все, чего вы не знаете. Приехали,, судите нас, расправу чините. А главного не знаете.

ПИТЕР ДЖЕК. Марина! Не надо!

Пытается закрыть ей рот рукой.

МАРИНА. Не смеют они нас судить! Кровь всегда наружу проступает.

ПИТЕР ДЖЕК. Марина, погоди! Я уведу ее, это истерика.

БАЗИЛЬ. Пускай говорит. Что ты сказала, Марина? Да отпусти же ее! Слышишь, Питер! Немедленно отпусти. Так что ты сказала?

МАРИНА. Ваш отец убил моего мужа.

ПИТЕР ДЖЕК. Замолчи, ради всего святого!!!

МАРИНА. Да, убил. Мы сами слышали крики…

У двери появляются ХАНС ДЖОЗЕФ и отец АМБРОУЗ. Расстроенный ПИТЕР ДЖЕК пытается оттеснить их и закрыть дверь у них перед носом.

БАЗИЛЬ. Впусти их.

ХАНС ДЖОЗЕФ. Она рассказала.

ПИТЕР ДЖЕК. Да.

БАЗИЛЬ. Святой отец, правда, что мой отец убил Фрэнсиса Джеймса?

АМБРОУЗ. Да, ваша милость.

МАРИНА. Он из-за меня: старел, ревновал и – убил, так страшно, жутко… Мы тут все чуть с ума не сошли, до сих пор как безумные. Он убил его, уби-и-и-л!

БАЗИЛЬ. Питер, это правда?

ПИТЕР ДЖЕК. Да, ваша милость. Но об этом надо немедленно забыть.

БАЗИЛЬ. Ты что, рехнулся? Считаешь, что за кражу я караю, а убийство с рук сойдет – потому лишь, что убийца мой отец? Так нет же, нет!

ХАНС ДЖОЗЕФ. Будь что будет. Правда-то всегда наружу выплывет. Этот ужас так по дому и бродит. Не остановили мы злодейство.

АМБРОУЗ. Ваша милость, я согласен с Питером Джеком. Он предлагает забыть. На первый взгляд это безумие. Но лишь на первый. Любой другой образ действий безумней во сто крат. Вы узнали сейчас нечто ужасное. Забудем. Промолчим об этом вместе.

МАРИНА. Как они могут! Неужели нет в мире справедливости? Он же убил его! А-а-а!

Кричит долго и безумно.

ПИТЕР ДЖЕК. Замолчи! Мертвых не воротишь, не оживишь. Пускай все останется между нами.

ХАНС ДЖОЗЕФ. Сейчас это уже невозможно. Все в доме слышат ее вопли. Это сигнал, долгожданный сигнал. Теперь все слуги думают только об одном. Ни в секрете удержать, ни позабыть уже невозможно.

БАЗИЛЬ. Я потрясен… Необходимо открытое расследование… Я сам его возглавлю. Нельзя, чтобы этот ужас, это преступление довлело над нами, над домом… Это немыслимо. Я проведу дознание… осмотр… в присутствии всех слуг…

ПИТЕР ДЖЕК. Не надо. Мы все виноваты. Поэтому лучше молчать. Или вы хотите наказать всех?

БАЗИЛЬ. Но если молчать, все мы сойдем ума. Это надо как-то выяснить, я не могу жить с таким грузом, я должен принять на себя ответственность… возместить ущерб…

ПИТЕР ДЖЕК. Как? Чем?

П а у з а.

Не вздумайте обсуждать еще и это.