Слуги хаоса (СИ)

Я ненадолго задумался, а потом коснулся мыслью коллег, которые рискнули откликнуться на мой призыв. Неожиданно почувствовал их всех. Услышал отголоски их мыслей. Приятно удивился, обнаружив, что страха ни в ком из них и в помине не было. И почувствовал странную гордость за этих почти что смертников, которые, даже не зная, в чем дело, не отступили, не запаниковали и все равно пришли.

И все же, несмотря на то что на плато теперь свободного места не было, мне показалось, что кого-то не хватает.

Но кого?

— Я здесь, брат, — потеснив Лена, встал в один ряд с ним слегка припозднившийся Мэл.

Ощущение нехватки после этого почти ушло, но все же я не думал, что в самый последний момент меня в спину толкнет кто-то еще и под ехидный смешок обоих братьев возмущенно воскликнет:

— Артур Рэйш! Как смеете вы умирать, предварительно не поставив меня в известность?!

***

Я этого не ожидал. Честно. И даже в мыслях не держал, что помимо исконно темных магов сюда каким-то образом затянет одну неугомонную светлую целительницу. Однако когда я ошарашенно обернулся… когда увидел, как гневно сверкают неожиданно потемневшие, почти почерневшие от негодования глаза Натали Корн… то запоздало вспомнил о скрытом даре и, мысленно отвесив себе затрещину, как можно спокойнее сказал:

— Держитесь рядом, Натали.

— Я вас вообще никуда больше не отпущу! — гневно выдохнула она. — Хватит! Сколько можно уже меня так пугать?!

Я в ответ только хмыкнул и, раз уж так вышло, коснулся мыслью еще и ее, при этом опасаясь, что Натали засомневается или, чего доброго, запаникует. Но не такова была дочь Нельсона Корна. И не в ее привычках было избегать трудностей, поэтому вместо того, чтобы испугаться окончательной смерти, она лишь крепко обняла меня со спины, тем самым подарив дополнительную опору, и все еще сердито прошептала:

— Никогда больше, вы слышите?!

— Рэйш, мы готовы, — отвлек меня от размышлений Эрроуз. — Что дальше?

Я вместо ответа оглянулся на молчаливо стоящих за нашими спинами призраков.

Так странно. И так непривычно сознавать, что наши умершие на самом деле никуда не исчезают и что какую-то их частицу мы постоянно носим с собой. Будь это иначе, сегодня никто из них нас бы не услышал. Ведь многие из них уже переродились… быть может, не по одному разу. Многие в новой жизни даже не помнят о том, кем были раньше.

И тем не менее они здесь. Наши предки. Друзья. Родные. Близкие и не очень. Те, кого мы даже в глаза не видели, но кто почему-то помнит о нас. Так, как и мы должны были помнить о них.

А еще я увидел, что между ними колышется и откровенно волнуется вернувшаяся Тьма. Пока еще не слишком плотная. Несколько неуверенная в таком опасном для нее месте. И все же она была здесь. Каждый из нас принес ее частицу в своей душе. Причем и живые, и мертвые. Поэтому она стояла за нами… за нас… так это всегда было и будет, кто бы ни утверждал обратное.

Богов я, правда, там не увидел, но по большому счету этого и не требовалось. Ведь там, где есть Тьма, там и они. А это значило, что мы действительно не одни. Значит, и все остальное было неважно.

— Арт, я правильно понимаю — нам нужна кровь? — тихонько спросил Йен, крепко держа одной рукой Триш, а другой сжимая ладонь Роберта. — Как в Лотэйне? Расщелина — это разлом?

Я кивнул.

— Но мы же не во плоти, — осторожно выглянула из-за Хелены Хокк.

— Это не имеет значения, — отозвался стоящий слева от меня мастер Этор. — Важно намерение. Порыв. Мысль. Тогда как кровь — это не более чем проводник.

— Давай, мой почти что ученик, — подбодрил меня мастер Нииро. — Думаю, ты и сам уже знаешь, что делать.

Я молча поднял правую руку, в которой по-прежнему был зажат зеркальный нож, и ненадолго прикрыл глаза, прося у своего второго покровителя самую капельку понимания. А когда услышал удивленные возгласы, открыл глаза и сдержанно улыбнулся: Фол не подвел. Так что теперь у каждого моего коллеги в правой руке появился точно такой же нож.

— Надеюсь, ты это не всерьез… — пробормотал Эрроуз, до которого, как и до всех, впрочем, донеслась моя последняя мысль. — Тьфу. Я так и знал, что этим все кончится! Но если надо…

Он вдруг повысил голос:

— Коллеги! По моей команде!..

Пальцы они сжали практически одновременно, отчего на их ладонях так же одновременно выступила кровь и потихоньку закапала на черные камни. Не теплая и не горячая, самая настоящая призрачная кровь, от которой вроде бы не надо было ждать угрозы, но разлом, словно почуяв неладное, явственно задрожал. Его края вздыбились, взметнулись вверх, создавая на нашем пути дополнительную преграду. А вместе с этим стремясь не допустить к границе ту самую «кровь», которую мы так щедро расходовали.

Впрочем, как и сказал мастер Этор, все, что от нас требовалось, это не собственно кровь, а желание. Намерение. Стремление чем-то пожертвовать ради того, что мы считали важным.