«Слуги народа» России. Что они должны делать, и что делают

Поскольку судьи находятся на вершине правоохранительной пирамиды, то и под ними образуется конгломерат таких же подлых тупиц. Зачем следователям и прокурорам знать законы, если судьи вынесут обвинительный приговор по любому сфабрикованному делу?

Ну и «вишенка на торт». Дело ИГПР ЗОВ начал следователь Бычков по указанию руководителя следственного управления ЦАО полковника Крамаренко под чутким руководством генерала Дрыманова. И все эти доблестные правоохранители попались на холуйстве перед ворами в законе, получая взятки за освобождение этих преступников от наказания за их преступления. Бычков, чтобы не попасть в СИЗО, сразу же выдал всех своих начальников, соответственно, Крамаренко и Дрыманова посадили. Подчеркну, эти твари фабриковали дело ИГПР ЗОВ.

Давайте теперь об этом деле.

Референдум в Рашке

Вот эта гордость кадров нашей правоохранительной системы и возбудила против нас уголовное дело. В постановлении о возбуждении уголовного дела от 22 июля 2015 года (на основании которого Барабаш, Мухин, Парфёнов и Соколов были посажены в тюрьму) без каких-либо стеснений было написано, что дело против инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР ЗОВ) возбуждено за «создание инициативных групп по проведению референдума; последующее проведение референдума с целью внесения изменений в Конституцию РФ об ответственности высших органов власти перед народом; пропаганду идеи принятия закона «Об оценке деятельности Президента и членов Федерального собрания Российской Федерации народом России»».

И статья 282² УК РФ, которую нам вменили, соответствовала обвинению: «организация деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности».

Мы же организовывали проведение референдума, вот нас и арестовали!

Правда, по мере того, как до следствия и прокуратуры потихоньку дошло, что организация референдума официально не является преступлением, то уже в поданном в суд заключении прокуратура нас обвинила так: «Преступная деятельность Мухина Ю.И., Барабаша К.В., Парфенова В.П… Соколова А. А., принимавших участие в организации деятельности экстремистской организации, направленная на массовое распространение экстремистских материалов, была пресечена правоохранительными органами Российской Федерации».

Заметьте, что распространение просто экстремистских материалов не является не то что преступлением, а даже административным правонарушением, поскольку административным правонарушением является распространение заведомо экстремистских материалов, то есть уже включённых в список Минюста. А нас ни в чём подобном даже не обвиняли!

Согласно п. 3 «a» ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: «быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения».

И два года мы добивались от следователей, прокуроров и судей разъяснения существа обвинения, а именно:

1. В чём мы, организующие инициативную группу по проведению референдума, нарушили Федеральный конституционный закон от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации», который определяет нашу деятельность по организации референдума? Скажем, почему членов КПРФ не арестовали, ведь они занимались тем же самым?

2. Мы требовали разъяснить, как называется экстремистская организация, деятельность которой нам инкриминируется, и каким судом эта организация запрещена.

Почему требовали?

Тут надо понять, что когда-то была общественная организация «Армия воли народа» (АВН), которая занималась организацией референдума, её запретили за экстремистскую деятельность, и АВН общим голосованием своих бойцов прекратила свою деятельность и распустилась в 2010 году. К 2015 году об АВН уже никто не вспоминал. За полгода до роспуска АВН начала создаваться инициативная группа по проведению референдума ИГПР ЗОВ. А в деле мелькают названия обеих этих организаций.

И тут ведь дело обстоит так. Если мы организовывали деятельность АВН, то в суде прокуроры и не брались доказывать, что АВН существовала до 2015 года, а если мы организовывали деятельность ИГПР ЗОВ, то деятельность ИГПР ЗОВ никогда не запрещалась судом. За что нас арестовали?

Выдумка, что ИГПР ЗОВ — это переименованная АВН, требует, чтобы нас обвиняли в организации деятельности АВН, а нас в этом не обвиняли. Кроме того, а зачем нам надо было переименовывать АВН в ИГПР ЗОВ? Кто запрещал нам создавать ИГПР ЗОВ?

3. Два года мы добивались от следователей, прокуроров и судей разъяснить, какое именно экстремистское преступление, указанное в перечне экстремистских деяний в законе «О противодействии экстремисткой деятельности», нам инкриминируется. Судья Тверского суда Криворучко даже предупредил, что лишит меня слова, если я буду требовать разъяснить нам существо обвинения.