Слуги ветра

— Сам я в этих краях не бывал, — ответил наемник спокойно и тихо, — но поговаривают, что обелиск очень древний. Некогда его считали осью мира. Башня, как ты можешь видеть, капитан, стоит на горе. Внизу поселок Сунна, торговые склады, рынок и гостиный двор. Это место, излюбленное караванщиками и небесными скитальцами. Власти здесь нет, всем заправляет торговая гильдия.

— В этом месте полным-полно разбойников, — подтвердил Тром, всматриваясь в темнеющую долину под покатыми бортами. — Вон там, у реки, стоят две торговые ладьи. Видно, что только сегодня причалили, еще даже паруса снять не успели. Шатры растянули.

— Там можно будет нанять еще небоходов? — спросил я старика.

— Я бы не советовал, — ответил Тром и скривил кислую гримасу. — Все рвань да бездельники. Куда более верным решением станет пополнить запасы. Порох совсем на исходе, масла еще нужно, запасной парусины, канатов, смолы. За постой здесь берут много, а вот товар дешевый. Дальше на юг пятнадцать конных переходов, за перевалом как раз крепость Кахар. Там таможенный побор, земли Филадеи. А обелиск стоит на самом краю пустоши. Так что охотников до податей здесь не много.

— А что внутри самого обелиска?

— Небесные скитальцы считают его своим храмом, — вмешалась в разговор Хаджин, спускаясь с рулевого мостика, — ходят слухи, что когда-то в верхней башне жил мистик, знатный мастер, астролог и маг. «Говорящий с небом» — называли его люди. Вот только верить ли этой истории, не знаю?!

Старик Тром шмыгнул носом, отпрянул от перил и сел на большом бочонке забивать трубку.

После короткой стычки с магом Гурымеем, который так опрометчиво бросился в бой и погиб, старик Тром словно бы опять состарился. Весь ссутулился, ослаб, стал таким, каким я его всегда помнил. Мне показалось, что старик что-то скрывает, но я не рискнул спросить. Ведь знаю же, что старый пройдоха только и будет выпучивать удивленные глаза, жевать усы и, ничего не понимая, хихикать, отрицая любые подозрения и сводя на нет все догадки. Ведь неспроста же он подсунул мне эти древние гадальные камни, не просто так! Был у него какой-то план, не могло не быть. А если так, то кто же он тогда на самом деле?

Я смотрел с огромной высоты на каменистую предгорную пустыню, разглядывал полоску зеленого кустарника вдоль реки, а сам теребил мешочек с камнями, висящий на поясе.

Так много событий за короткое время. То несколько лет тишь да гладь, то вдруг бах — и все встает с ног на голову. Безумный выигрыш, смерть капитана Тауса, внезапное богатство, чиновники, королевская свита, тюрьма, верховный жрец, поспешное бегство, короткая перепалка в небе… Да, этот год полнолуния какой-то особый…

Я прежде никогда не держал возле себя друзей. Не верил никому, ни за кого не отвечал. А теперь столько людей и каждый ждет приказа, ждет распоряжения. И мальчишка Най, и Хаджин, и Орадан. Мне приходится пересматривать свои прежние принципы, меняться. Тешу себя все ускользающей надеждой, мечтаю о том, чтобы перебраться на юг, устроить там тихое и спокойное будущее, а теперь ломаю голову над тем, как позаботиться о корабле. Как сберечь снасти, накормить команду, добыть еще золота. Нет больше того Брамира, рыночного вора, лихого проныры, шулера и игрока. Появился кто-то другой, его тоже зовут Брамир из Хариди, но я с ним пока мало знаком.

Окровавленными, сбитыми, окоченевшими от холода пальцами Иридии Гурымей хватался за острые выступы скалы, вытягивая обессиленное тело. На рыхлом, зернистом снегу оставался длинный кровавый след из ран на плече и бедре. Обожженное лицо он уже не прятал от палящих лучей солнца, не пытался прикрыть помутневшие глаза. Из его горла вырывался только отвратительный хрип вместо слов проклятий. Некогда дорогая одежда превратилась в обожженные лохмотья, наспех наложенная повязка промокла насквозь, пропиталась кровью, но великий жрец не сдавался.

Распластавшись на покатом, заснеженном склоне, он сползал вниз, уверенно вытягивая искалеченное тело. Он привык бороться до конца, никогда не уступал, не пасовал перед трудностями. Потомок древних князей, почетный рыцарь королевского совета, верховный жрец четырех храмов, маг и инквизитор, он не мог себе позволить умереть так бесславно. Замерзнуть на безымянной горе, в вечных снегах, не завершив своей священной миссии. Ему стоило только немного собраться с силами, найти хоть какое-нибудь укрытие, убежище, и тогда он напомнит духам стихий, кто он такой, пленит и выразит свою волю! Потребует повиновения! Только бы найти укрытие, только бы успеть до того момента, как солнце скроется за горизонтом и смертельный холод закует ледяную вершину крепкими оковами Пещеру или грот, щель под камнем, и тогда он переживет ночь, сумеет набраться сил и продолжит путь. Сжимая зубами цепочку с бронзовым амулетом, Гурымей уверенно скользил, барахтаясь в снегу, ощупывая каждый выступ, каждое углубление.