Слуги зла

Запах гари, гремучего студня и детонаторов почти совсем смыло дождем, остались лишь еле уловимые струйки, вытекающие из-под обломков и чуть заметно щекочущие ноздри. Зато запах крови и недавней смерти висел над уничтоженной дорогой, как туман, заставляя аршей оскаливаться и пригибаться к земле. На обочине дороги лежала убитая камнями лошадь; ее развороченный бок, вымытый ночным ливнем, выглядел куском свежей дичи, приготовленной к обеду. Между камнями торчал клок мокрой зеленой тряпки — то ли плащ, то ли часть попоны. У самой пещеры дождь моросил в сплошную кровь, маслянисто-красную, слишком алую для арша, перемешанную с лохмотьями внутренностей, источающую резкий запах чужой плоти. Рядом с кровавой лужей валялся сапог из тонкой кожи цвета топленых сливок, сшитый тщательно и вычурно, но тела нигде не было видно.

Клык присел на мокрые камни рядом с насыпью над входом. Две руки цвета зеленоватого воска, судорожно зажавшие в кулаки песок и мелкую щебенку, виднелись из-под обломков, левая — по запястье, правая — почти по локоть, но несколько тяжелых глыб совершенно скрыли от взгляда остальное. Капли дождя стекали между пальцами по мертвой коже безразлично, как по траве. Клык, скрывая смерть от глаз, принялся сгребать на руки убитого арша рассыпавшиеся обломки камня.

Его команда шарила вокруг, восстанавливая картину боя. Нападавшие забрали трупы своих с собой — те, до которых сумели добраться, но не стали возиться с трупами аршей. Молодой боец в легких доспехах охранника все еще сидел в расщелине, привалившись к стене. Арбалет валялся рядом, но ни одной стрелы в колчане не осталось, зато тонкая стрела с белым оперением торчала между его бровями. Второй охранник, постарше, с лицом, покрытым старыми шрамами, лежал на спине с ятаганом в руке — стрелы пробили шею и правую руку у самого плеча, но оружие он держал крепкой смертной хваткой. От третьего остались еле узнаваемые куски тела и голова, застрявшая между камнями высоко над дорогой; дождь смыл с нее кровь, сделав похожей на часть раскрашенной деревянной статуи.

— Что-то мало их, — сказал Красавчик, оглядываясь. — Даже если считать того… руки…

— Так и должно быть, — отозвался подходящий Клык. — Остальные — там, — кивнул он в сторону засыпанного прохода. — Надо думать, пока охрана вела бой, увели из зоны женщин с детьми, ученых и работяг, а потом взорвали вход, чтобы кое-кто обломался… Из любого пещерного сектора есть несколько выходов — не обо всех же гад знает… Досадно.

— Из-за того, что помахаться не вышло? — спросил Мелкий, которому, судя по лицу, тоже было досадно.

Клык усмехнулся, не удостоив его ответом. Бойцы собрались вокруг него.

— Надеялся, что нас примут, если в драку ввяжемся? — спросила Шпилька.

— Не то чтобы, — хмуро ответил Клык. — Думал, тут уцелел кто-нибудь. Думал, если сможем чем-то пригодиться, то пересидим в здешних горах какое-то время. Может, хотя бы бальзама у них прикупим и настоя… доспехи поменяем… Мне не больно-то хочется с такой, как Крыса, на человеческий патруль налететь — тяжелая и не экипирована толком.

— Я еще легкая, — возразила Крыса. — Мне еще долго ходить. Панцирь раздобудем. Что вообще может мне повредить, у меня вся родня бойцы, а тот, он среди войны зачат и родится среди войны, я сама так родилась, ничего с ним не сделается… Да, Пырей?

Пырей дунул ей на макушку; выглядел он невесело:

— Дурочка… все равно надо местечко присмотреть потише. И потом, вам же жратва нужна хорошая… вот помрет он с голодухи…

— О чем разговор, не пойму? — хмыкнул Хорек. — Так рассуждаете, будто нам несколько пещер предлагают в личную собственность и гарнизон для охраны! Спокойно или беспокойно, а добираться домой все равно придется…

— Всюду враги… — задумчиво пробормотал Паук. — Плохи дела… Я тогда думал — может, ту пещеру осмотреть, нашу, где мы ночевали. Вдруг она соединяется с жилыми секторами где-нибудь…

— Нет, — отрезал Клык. — И не пори чушь, никакая она не наша. На земле с чужаком непременно будут разговаривать, но под землей нынче могут убить молча, сами знаете. То, что шляется по чужим подземельям, считается гномами и отстреливается без разговоров. Все. Я решил. Пырей, там, на склоне, сидит мертвый лучник, примерно Крысиной комплекции, снимите с него доспехи, пусть ее пузо хоть что-то защищает. Вообще, мертвых надо обыскать — люди наших не осматривают. Может, у кого бальзам с собой…

— Здешние озвереют, если узнают, — возразил Мелкий.

— В благодарность мы закопаем их бойцов. Тогда простят, что мы их обшмонали. Только все надо делать очень быстро… мне тут неуютно. Бывает, гады возвращаются. И потом, если они положили глаз на пещеры… Короче, действуйте!

Никто больше не стал спорить.

Пырей помог Крысе затянуть шнурки на панцире и пристегнуть наручи. Надежная тяжесть сразу воспринялась частью тела; широкий пояс со стальными пластинами отлично укрыл живот, главную крепость Крысы — ей стало гораздо спокойнее. Она опустилась на колени и лизнула мертвого в холодную щеку:

— Спасибо, родись внуком твоего брата.