Слушая сердцем (СИ)

И тут-то я вспоминаю нечто очень подходящее для испытателей нас на прочность.

Рано радуетесь…

Подмигиваю Дейву, и максимально спокойненько произношу:

— Мам, пап, у нас есть для вас тоже приятная новость. Вас пригласили родители Давида к себе в гости. Там все, как вы любите. Тихо, спокойно, беседы о прекрасных моллюсках и научных достижениях. Вам очень у них понравится. А потом они все приедут к нам, — количество всех Давидов умалчиваю, чтоб родители не упали на месте, — После того, что мы перенесли в жертву науки, вам придется нам не отказывать еще до-олго.

Дейв прикрывает рот рукой от смеха. Я тоже держусь из последних сил.

Скоро-скоро вам будет вообще не до нас…

Эпилог

Дейв

— Нам точно выдали официальное приглашение?

Ректор все никак не успокоится по пути к моим родителям.

— Официальней и быть не может, — хихикает Тори, сидя рядом со мной сзади в машине.

На моем крутом форде все ехать отказались. Синеглазка в том числе, решила не рисковать до такой степени учеными.

— Полагаю им понравится мой подарок, — мама Тори держит на коленях контейнер с выращенными моллюсками вида улиток, нежно поглядывая на своих питомцев.

— Хоть бы они не съели их сразу, — шепчет мне Тори, предвкушая до недавнего времени невероятную встречу.

Во дворе к моему облегчению никого не оказалось. Вероятность того, что ректор сразу развернется обратно я тоже не исключал.

В доме по шуму голосов из гостиной становится понятно — батальон в сборе. Мама приветливо встречает гостей и удивленно разглядывает ползающих улиток редкой породы. Насколько понимаю очень дорогих.

— А что с ними делать нужно? — с осторожностью берет странный для нее подарок из рук профессора биологии.

— Следить за развитием, ростом, особенностями, — восхищенно делится мама Тори, — Я вам свои последние книги привезла с собой. Очень хочу обсудить как вы видите перспективу влияния почвы на рецепторы моллюсков. Перед вами — восточно-африканская Ахатина. Они очень дружелюбные ребята.

И я понял по ошарашенным глазам ни сном ни духом не понимающей, о чем речь мамы, что им будет весело поболтать про Ахатину.

Все вместе мы проходим дальше в гостиную. Батальон услышав наше приближение уже построился. Рассчитался в очередности званий. И теперь девять пар глаз смотрят на нас как на подкрепление из санитарной части. Это значит, что вроде и рады, но напряглись. О приезде родителей Тори я сообщил родителям, умолчав какие они на самом деле. Вот сами и познакомятся.

Сегодня дед вызвался вести войско.

— Приветствие по уставу!

Под дружный крик «Ура», оборачиваюсь на вошедшего следом ректора. Кажется, что еще немного и академические глаза вылезут на лоб.

— Мне кто-нибудь объяснит, куда мы попали? — произносит ректор, морщась от шума.

— Пусть и мне тогда объяснят, что делает чокнутый ученый в моем доме?!

Полковник, он же отец, выходит вперед из строя и тычет пальцем в великого академика-ректора.

На кого он указывает вариантов нет. Как бы мне не хотелось, чтоб они были…

— Папа, ну как ты с гостя…

— Сын, отставить! — отец обрывает возможность представить гостей, хотя сам же попросил. — Мы и так без тебя на свою беду знакомы с ученым-самодуром.

Ректор расправляет плечи, поправляет галстук. Все ясно, готовится выступить на трибуне перед аудиторией.

— Позвольте-позвольте! Ваши низкие баллы получены вполне заслуженно. И думается мне — даже завышены!

Мы с Тори переглядываемся, не понимая, о чем идет речь. Какие баллы? Почему ученый — самодур?

— Дядя, так мы психи или нормальные? — сержант вставляет пять копеек, даже кинуть в него нечем.

Я его всегда считал пришибленным и без всяких диагнозов.

— С каких пор психи?! Не-ет, сержант, ты что-то путаешь. Это у психиатрических ученых сдвиг по фазе. А у нас полный порядок. Наша часть была лучшей в округе. Так бы и оставались в почете. Пока один горе-академик не выставил нас идиотами перед другими гарнизонами.

— Позор на мои погоны бросил, — хмыкнул дед-генерал.

— Лишились участия в конкурсах подготовки с другими частями, — и лейтенант туда же жаловаться не вовремя.

— А не вы ли сорвали мое грандиозное исследование? — выступление ректора продолжилось, атакуя противников, — Вы все вели себя агрессивно! Отказывались проходить тесты, сдавать ежедневные анализы, от гипноза бежали как от чумы. Вам еще повезло, что я разрешил продолжить службу. Министерство выдало заявку на повторную проверку психики вашей части. И я лично проверю каждого.

Что тут началось!

Давиды взбунтовались. Младшие по званию перебивают старших. Дед полез за фляжкой. Дядьки строят братьев. Отец свои ордена из тумбочки вытянул и размахивает ими перед ученым.

В то же время ректор с прищуром продолжает оценивать их как пациентов. Еще немного и начнет дальше баллы выставлять, да тестами грузить. Моя родня не способна высидеть для ответов на сто вопросов. Так что ученому провалу из-за батальона Давидов вообще не удивляюсь.

— Что делать с ними будем? — шепчет мне на ухо Тори, с ужасом оглядывая поле боя.

— Выдадим каждому белый флаг, — уже и сам не знаю, что можно предпринять в схватке ученых и военных.